Книга историка основывается прежде всего на литературном материале, хотя автор понимает, что жизнь и ее отражение далеко не идентичны. <...> Они оказывают друг на друга взаимное воздействие. <...> «На протяжении всего XIX века русская культура знала несколько поколений “лишних людей”, романтизированных великой русской литературой. <...> Но это были литературные герои, у которых, конечно, были свои реальные прототипы, это были собирательные образы, не имевшие широкого распространения в реальной жизни. <...> Разумеется, существовало немало подражателей уже созданным литературным образцам» (с. <...> «Вплоть до 1917 года всякий русский интеллигент был в большей или меньшей степени Обломовым в своих воззрениях на мир» (с. <...> В хозяйственной жизни страны неуклонно возрастала роль торговцев и промышленников, чего интеллигент не желал замечать, так как это не вписывалось в его картину мира. <...> Но во время промышленного переворота 80–90-х «мир значительно усложнился и не мог однозначно восприниматься в черно-белых тонах» (с. <...> Тем не менее главного в современном историческом процессе интеллигенция не понимала. <...> Исследовательницафилолог констатирует: «Мотив денег характерен для многих произведений русской литературы, однако трудно найти художественное сочинение, посвященное исключительно денежному вопросу. <...> Из 1 С.А. Экштут добавляет к этому списку отсутствие гласности, имея в виду, конечно, еще время Николая I. <...> При Александре II «возник феномен гласности, ранее в России непредставимый. <...> Невиданная ранее гласность сама собою захлестнула страну, принося ощущение небывалой свободы» (Кошелев В.А. <...> «Как водится, новая власть простила старых политических ссыльных: к коронации в августе 1856 года была объявлена амнистия оставшимся в живых декабристам, петрашевцам, участникам польского восстания 1831 года, 9 тысяч человек освобождались от административно-полицейского надзора. <...> 199 этого следует некоторая неопределенность роли мотива денег в художественном <...>