Михаил Берлогин СОН О ЖИЗНИ «И — надо проснуться. <...> На своей подмосковной даче Борис Пастернак совершенно одинок, но, в то же время, таинственно связан со многими, и теперь — не только в одной России. <...> Для некоторых поэтов и писателей, из тех, кто не может быть услышан и принужден главное свое хранить до времени в надежных местах, нынешняя Россия — благоприятное место для серьезного творчества. <...> Легкая возможность сразу публиковать все, включая дневники, мешает писателям свободного мира вполне углубиться в то, что им открылось. <...> Поэтому китайские классики VII— X вв. не искали скорого отклика. <...> Некоторые из них при жизни не выпустили в свет свои произведения или старались делать это анонимно, дабы не замутить чистые родники вдохновения ни полемикой, ни хулой, ни хвалой. <...> Нобелевская премия дается большею частью писателям религиозным, внеконфессионального типа. <...> Толстой тоже не поехал в Стокгольм и не получил своей премии (которой наградили итальянскую второстепенную писательницу), хоть сделал это не потому, что вокруг его имени вдруг создалась реклама и не из опасения в чем-то повредить своей родине. <...> Общее между этими отказами в том, что оба писателя предпочли по возможности приглушить «шум восторженных похвал». <...> Это не значит, чтобы они совсем «не дорожили любовью народной», скорее это значит: «Ты царь, живи один». <...> Но еще преждевременно сравнивать эти два отказа и гадать, какое влияние отказ Пастернака окажет на пути истории. <...> Постараюсь разобраться в том новом, что вносит в мир книга Пастернака. <...> «Доктор Живаго» не похож ни на произведения Толстого, ни Достоевского, — этих главных учителей последнего поколения. <...> С него может начаться новая линия в русской литературе, когда психология героев лишь слегка намечена, а борьба между Светом и тьмой (между Богом и злом) не является основной проблемой. <...> Книга Пастернака не столько изображение самой жизни, сколько сон о ней, что сближает эту книгу со сборником стихов <...>