И чем больше разочарование в настоящем и неверие в обещанный материалистический рай коммунизма в будущем, тем сильнее поиски альтернативного пути и альтернативных ценностей в немарксистской культуре России, культуре, колыбелью которой является христианство в лице исторической Церкви России - православной Церкви — и ее истории. <...> . Многозначительна она тем, что в ней немало правды, хоть и препарированной такими замечаниями, как: Церковь „вынуждена была" сделать то-то, стать на такие-то позиции под влиянием революционного движения, и пр. <...> Подтекст же всегда таков: Церковь по своей природе реакционна, антинародна, была всегда служанкой буржуазии и эксплуататоров. <...> Однако по прочтении этой статьи у читателя создается картина, что в Церкви были не одни лишь „реакционеры", что она и ее духовенство откликались на социальную несправедливость. <...> Церковь изображается владелицей „огромных богатств", в то время как на самом деле она была ограблена еще Екатериной П и относительно была одной из самых бедных Церквей Европы. <...> Утверждается, будто Церковь по собственному выбору „поддерживала внутреннюю и внешнюю политику самодержавия"; а „ в годы первой русской революции. была активной контрреволюционной силой". <...> Но указывается, что ряд священников-депутатов Думы (Бриллиантов, Колокольников, Тихвинский, Архипов) состояли во фракциях трудовиков и эсеров, и когда Синод приказал им выйти из фракции или сложить сан, они предпочли последнее. <...> Далее мы узнаем, что когда крайне-правый митрополит Московский Владимир (расстрелянный в Киеве в 1918 г.) выпустил епархиальное послание, решительно осуждавшее участников политической стачки в октябре 1905 г., „значительная часть мос158 ковского духовенства" отказалась читать его с амвона и „Синод был вынужден осудить действия московской епархиальной власти". <...> Ее богословы и виднейшие архиереи доказывали несостоятельность обвинения и вообще вымысла о еврейских ритуальных убийствах <...>