Книга Эдика Кузнецова заслуживает предисловия, в котором будет сказано всё, без умолчаний. <...> Закрывая книгу, поневоле думаешь: когда же мы увидим автора? <...> Шнфрин ПОЛНОТА ВНИМАНИЯ Быть может, иной читатель, раскрыв эти книги и увидев, что затронуты темы о жестоких расправах в годы революции и войны, не захочет вновь переживать минуты, которые старается забыть. <...> Но Владимир Самарин не так легко отпускает своего читателя. <...> Он заставляет смотреть на страшную действительность новыми глазами, и вы уже не можете оторваться от картины, быть может, знакомых сцен, потому что даже чужое горе становится близким, когда оно не рассказано, а показано. <...> Когда есть полнота внимания, то не может быть ни скуки, ни отвращения. <...> Яркая иллюстрация этого приема — в рассказе «Мой однокурсник» (Цвет времени), где спасенная от расстрела девушка смотрит на своего избавителя. <...> Сказано только: «она обернулась — никогда не забуду глаз ее». <...> Потому что есть вещи, на которые можно только намекнуть, — никакие описания не передадут полноты чувства. <...> «Я ровно ничего не знаю о r.per.T?i:;i>>, пишет он в рассказе «Цвет времени». <...> Прошлое никогда не умирает, оно живет в памяти: воспоминания такие жгучие, даже не об утраченном счастье — лишь о возможности счастья. <...> -И никогда уже мне не забыть той дороги, тишины леса, запаха листьев и ее волос. <...> «Я вижу раннее июльское утро, пустынную улицу нашего среднерусского города, разбитые дома, кучу щебня и расщепленные осколками бомб куски бревен и досок, в воздухе запах гари, битого кирпича и еще чего-то, чем так странно и страшно пахнут развалины разбомбленных домов.» <...> Автор умеет в нескольких словах, говоря о чем-то второстепенном, дать почувствовать, как было дорого для героя то самое важное, о чем он говорит лишь вскользь: «Боже мой, я вспоминаю теперь собачье ворчанье, словно голос родного человека слышу» (Тени на стене). <...> Каждая подобная сцена могла бы быть названа «встречейразлукой» по-ахматовски, или — проще — «Краткой <...>