Владимир Самарин ПАМЯТИ ВЫДАЮЩЕГОСЯ ЧЕЛОВЕКА Есть люди, которые не привлекают к себе внимания, не ищут известности, даже сторонятся ее, но знакомство и дружественное общение с ними оставляет глубокий след в душе. <...> К таким людям принадлежал умерший десять лет тому назад, на 63 году жизни (годы жизни: 1896 — 1959), — историк, социолог, публицист -— Константин Феодосьевич Штеппа. <...> Он много писал, печатался, но в русской зарубежной печати только под псевдонимами, и его имя теперь мало что говорит широкому кругу читателей. <...> Между тем статьи его, напечатанные и оставшиеся в рукописях, книги, изданные и неизданные, говорят о большом публицистическом таланте автора, о глубине социологического анализа; о вещем проникновении в будущее, которое так тревожило и пугало Константина Феодосьевича. <...> Он знал преступную сущность коммунизма, он звал к идейной борьбе против коммунизма — писал и на немецком языке, и на английском, — и видел, как на его глазах выхолащивается, свертывается, чахнет идейная борьба. <...> Он переживал это как предвестие катастрофы, как общее и личное его бедствие. <...> Он был последовательным, бескомпромиссным антикоммунистом, противопоставлял ему общечеловеческий гуманизм. <...> Коммунизм был его врагом, но он не искал недругов в нашем, антикоммунистическом лагере, не сторонился ни левых, ни правых, ни средних; в наше время пристрастных взглядов, индивидуальной нетерпимости и коллективной одержимости Штеппа проявлял исключительную терпимость, а в трудах своих — научную объективность. <...> Жизненный путь Константина Феодосьевича не был легким, и пережитое отозвалось на здоровье, привело к преждевременному концу. <...> 158 ГРАН И № 74 Ежовщина, ожидание ареста, арест — и год в тюрьме. <...> Его призванием была чистая наука, а пришлось редактировать газету, заниматься публицистикой. <...> В коммунизме видел величайшего врага России, и борьбу против него словом считал своим долгом. <...> После войны — страшное время насильственной репатриации <...>