Константин Бальмонт
На заре
---------------------------------------------------------------------------Бальмонт
К. Д. Стозвучные песни: Сочинения (избранные стихи и проза). -
Ярославль: Верх.-Волж. кн. изд-во, 1990
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------Ты,
солнце святое, гори...
Пушкин
цветущих трав, кустов и деревьев. Мои первые шаги первыми весенними песнями
птиц были окружены, первыми перебегами
Мои первые шаги, вы были шагами по садовым дорожкам, среди бесчисленных
теплого ветра по белому царству
цветущих яблонь и вишень, первыми волшебными зарницами постигания, что зори
подобны неведомому Морю и высокое солнце владеет всем. Мои первые шаги в
мире поэтическом, вы были осмеянными шагами по битому стеклу, по темным
острокрайним кремням, по дороге пыльной, как будто не ведущей ни к чему. Мои
первые шаги, вы были шагами среди цветов и песнопений, в отъединении
ненарушимом.
Я начал писать стихи в возрасте десяти лет. В яркий солнечный день они
возникли, сразу два стихотворения, одно о зиме, другое о лете. Это было в
родной моей усадьбе Гумнищи, Шуйского уезда, Владимирской губернии, в лесном
уголке, который до последних дней жизни буду вспоминать, как райское, ничем
не нарушенное радование жизнью. Но первые мои стихи были встречены холодно
моей матерью, которой я верил более, чем кому-либо на свете, и до
шестнадцати лет я больше не писал стихов. Опять придя, опять стихи возникли
в яркий солнечный день, во время довольно долгой поездки среди густых лесов.
Стихи плясали в моей душе, как стеклокрылые стрекозы-коромысла, и я сразу
мысленно написал с десяток стихотворений и читал их вслух моей матери,
которая ехала на тройке вместе со мной и которая на этот раз смотрела на
меня после каждого стихотворения восхищенными, такими милыми глазами. Из
всех людей моя мать, высокообразованная, умная и редкостная женщина, оказала
на меня в моей поэтической жизни наиболее глубокое влияние. Она ввела меня в
мир музыки, словесности, истории, языкознания. Она первая научила меня
постигать красоту женской души, а этой красотою, - полагаю, - насыщено все
мое литературное творчество. Совсем иное сильное влияние, - и, может быть,
еще более заветное, - оказал на меня отец, необыкновенно тихий, добрый,
молчаливый человек, ничего не ценивший в мире, кроме вольности, деревни,
природы и охоты. Не сделавшись сам охотником - с ним, еще в самом начальном
детстве, я глубоко проник в красоту лесов, полей, болот и лесных рек,
которых так много в моих родных местах.
Первые самые сильные воспоминания порядка литературного на меня оказали
народные песни. Русские народные сказки, стихи Пушкина,
Лермонтова,
Баратынского, Кольцова, Никитина, Некрасова, - немного позднее - Жуковского.
Первая повесть, прочитанная мною на шестом году жизни, была какая-то
полусказочная повесть из жизни океанийцев, но я помню лишь, что книжечка
была тонкая и в синем переплете и в ней были картинки очень желтого цвета,
одна картинка изображала коралловые острова, покрытые пальмами, - и я так ее
запомнил, что, когда в 1912 году впервые увидел коралловые острова в Тихом
океане, приближаясь к Тонга, Самоа и Фиджи, я вздрогнул и в каком-то
запредельном свете почувствовал себя в усадьбе Гумнищи пятилетним ребенком.
Кончая гимназию во Владимире Губернском, я впервые лично познакомился с
п_и_с_а_т_е_л_е_м, - и этот писатель был не кто иной, как честнейший,
добрейший, деликатнейший собеседник, какого когда-либо в жизни приходилось
мне встречать, знаменитейший в те годы /1895-1896/ повествователь Владимир
Галактионович Короленко. Перед его приездом во Владимир, в гости к инженеру
М. М. Ковальскому и его жене А. С. Ковальской, я дал А. С. Ковальской, по ее
желанию, тетрадь моих стихов для прочтения. Это были стихи, написанные мною
главным образом в возрасте 16-17 лет. Она передала эту тетрадь Короленко. Он
увез ее с собой и позднее написал мне подробное письмо о моих стихах. Он
указал мне на мудрый закон творчества, который в ту пору юности я лишь
подозревал, а он четко и поэтически выразил так, что слова В. Г. Короленко
навсегда врезались в мою память и запомнились чувством, как умное слово
старшего, которого должно слушаться. Он писал мне, что у меня много красивых
Стр.1