К. С. Аксаков. Вальтер Эйзенберг
(Жизнь в мечте)
----------------------------------------------------------------------OCR:
Birdy
Оригинал здесь: Russian Gothic Page - Dark Mood Literature
----------------------------------------------------------------------Посвящается
Марии Карташевской
Wage du, irren und zu traumen
Дерзай блуждать и грезить
Шиллер
В городе М. жил студент, по имени Вальтер Эйзенберг. Это был молодой
человек лет осьмнадцати. Жизнь его до того времени не была замечательна
никакими особенными происшествиями. Он родился с головой пылкою, сердцем,
способным понимать прекрасное, и даже с могучими душевными силами. Но
природа, дав ему с одной стороны, все эти качества, с другой перевесила их
характером слабым, нерешительным, мечтательным и мнительным в высочайшей
степени. Пока он рос в дому у отца и матери, все было хорошо: он еще не
знал света и не боялся узнать его; но и тогда несчастный характер его не
давал ему покоя. Когда ему было лет одиннадцать-двенадцать, поступкам своим
умел он отыскивать дурную причину: ему казалось, что везде преследовал его
какой-то злой дух, который нашептывал ему ужасные мысли и плод к
преступлению.
Такое-то болезненное
состояние души, причина которого
находится, вероятно, в способности слишком живо принимать впечатления,
продолжалось лет до пятнадцати. Еще до вступления своего в университет он
любил живопись как художник и в ней находил отраду больной душе своей. Он
принес в университет сердце доверчивое и торопился разделить свои чувства и
поэтические мечты с товарищами. Скоро он познакомился с студентами,
которые, как ему казалось, могли понимать его. Это был круг людей умных,
которые любили поэзию, но только тогда праздновали и уважали чувство в
другом человеке,
рассудилось принимать его,
когда оно являлось в таком виде, под которым им
как скоро же чувство проявлялось в
сколько-нибудь смешной или странной форме, они сейчас же безжалостно
восставали и отвергали его. Эйзенберг был моложе их: не сколько понятий,
конечно, ошибочных, но свойственных летам, случалось ему высказать перед
своими приятелями;
робкий, сомнительный характер придавал речам его
какую-то принужденность; этого было довольно для них, чтобы решить, что у
Вальтера нет истинного чувства, хотя они сами точно так же ошибались назад
тому года два-три. Вальтер не вдруг это заметил. Он стал говорить свои
мысли - его едва выслушивали; он высказывал свои чувства - его слушали и
молчали; он показывал свои рисунки - ему говорили холодно и без участия:
"Да,
хорошо..."
Представьте себе положение бедного, вообразите, как
сжималось его любящее сердце от такого привета! Часто приходил он домой
убитый духом, и тяжелые мысли - сомнение в самом себе, в собственном
достоинстве, презрение к самому себе - теснились ему в грудь. Это, право,
ужасное состояние. Не дай бог испытать его! Это верх отчаяния, не того
отчаяния,
бешеного,
неистового,
нет,
отчаяния глубоко-спокойного,
убийственного. Об нем едва ли может иметь понятие тот, кто не испытал его.
Каким же именем назвать людей, уничтожающих так человека? Наконец, как
будто пелена упала с глаз Эйзенберга - он решился не обращать внимания на
их мнения, удалиться, заключиться в
самом себе и хранить сбереженный
остаток чувства. О, он имел довольно гордости, чтобы не вы прашивать
участия как милости.
В то время познакомился он с одним молодым человеком, которого звали
Карлом. Знакомство их скоро обратилось в дружбу. Как доволен был Вальтер,
нашедши человека, которому смело, доверчиво мог поверять все, что было у
него на душе, человека, который хотя часто был с ним согласен, но всегда
мог понимать его в самом деле странные мысли, по зато умел ценить его и
платил ему тою же доверенностью.
Еще одно обстоятельство изменило несколько мирную, уединенную жизнь
Вальтера. Он познакомился с доктором Эйхенвальдом, который был известен в
городе своими стран ностями: на лице никогда не сходила насмешливая,
Стр.1