М. П. Алексеев
<Байрон и русские писатели>
Русско-английские литературные связи. (XVII век -- первая половина XIX века)
Литературное наследство. Т. 96
М., Наука, 1982
OCR Бычков М. Н.
А. И. Тургенев, А. Ф. Закревский и Тереза Гвиччьоли. -- В. К. Кюхельбекер и знакомец Байрона в Сибири.-Автографы
Байрона в СССР
Немало рассказов о Байроне от лиц, близко его знавших, собрал также А. И. Тургенев. Недаром в
посмертном стихотворном портрете его Б. М. Федорова ("Иллюстрация", 1846), неудачном в
поэтическом отношении, но достоверном со стороны фактических указаний, было сказано:
И с Ламартином он езжал,
Знавал друзей Байрона...
Следы некоторых из этих знакомств сохранились и в его письмах. Любопытно, что первые
рассказы о Байроне слышаны были А. И. Тургеневым от тех же дипломатов: еще в 1819 г. английский
посланник в Петербурге, Casamajor, "один из острых и лучших английских дипломатов", как его
аттестовал М. М. Сперанский189, давал Вяземскому читать роман Каролины Лем "Гленарвон", в котором
выведен был Байрон, и попутно, вероятно, познакомил его с романической подоплекой этого романапамфлета,
написанного из мести рукой отверженной любовницы поэта 190. В письме к Вяземскому от 7
января 1820 г. из Петербурга, рассказывая, со слов Батюшкова, что "итальянцы <...> переводят поэмы
Байрона и читают их с жадностью", Тургенев упоминал и "Гленарвон", роман, "где он описан" и где
"Байрон говорит им <итальянцам> о их славе языком страсти и поэзии"191. Впоследствии, живя в
Париже, Тургенев часто навещал г-жу Рекамье -- эту, по его словам, "европейскую знаменитую
красавицу, еще милую, цветущую душою и сердцем и умом блестящим и образованным, освежаемым
всеми приливами европейского общества"192. В юности Рекамье бывала в Лондоне и встречала там ряд
людей, которых потом хорошо знал и Байрон. Однажды Рекамье представлен был Ричард Шеридан,
создатель "Школы злословия". Один из рассказов Рекамье о Шеридане Тургенев вспомнил в 1830 г.,
прочтя только что вышедшую биографию Байрона, написанную Т. Муром.
Этот рассказ, комментирующий один из анекдотов, помещенных в книге Мура, Тургенев
сообщил в письме к Вяземскому от 24 мая 1830 г.: "В записках Мура о Бейроне найдете, что Шеридан
что-то сказал Бейрону о театре и Рекамье, но загадка не объяснена. Рекамье рассказала мне с прелестною
простотою весь случай. В приезд ее в Лондон толпа обожателей окружила ее, но мать стерегла свое
нетронутое сокровище и обороняла ее от неугомонных поклонников. Шеридан был тогда au pinacle
парламентарной и театральной славы своей, и герцогиня Девонширская назначила ему место в своей
ложе, чтобы представить его парижской красавице. Но вот беда: английский оратор не умел сказать двух
слов по-французски, изъяснялся чрез переводчика с красавицей, но, обвороженный ее милым лицом,
схватил платок ее и спросил у переводчика, как сказать "for ever"? "Pour toujours",-- отвечал он. Он
поцеловал платок страстно и спрятал его, повторив ей слова: "Pour toujours". Этот анекдот пересказали,
вероятно, Бейрону"193. Тургенев имеет ввиду то место в книге Мура, где он приводит выдержку из
дневника Байрона (Sunday, March 6, 1814): "Во вторник обедал вместе с Роджерсом,-- присутствовали Mme
de Stael, Mackintosh, Sheridan, Erskine, а также Payne Knight, lady Donegall и Miss R. Шеридан
рассказал очень хорошую историю о себе самом и носовом платке М-те де Рекамье"194.
Другой анекдот, "служащий к пополнению характеристики Байрона", услышанный из уст
американца Джорджа Тикнора (1791--1871), будущего известного автора "Истории испанской
литературы", Тургенев обнародовал в одной из своих корреспонденции серии "Хроника русского в
Париже". "В 1815 году,-- сообщает Тургенев со слов Дж. Тикнора,-- когда еще Байрон был в ладах с
женою, но уже не совсем с самим собой, Тикнор сидел в его кабинете, в самую ту минуту, когда Буржес,
поэт и приятель Байрона, вбежал к нему с известием о победе при Ватерлоо, о которой он сам слышал от
Стр.1