Василий Вонлярлярский
ВОСПОМИНАНИЕ О ЗАХАРЕ ИВАНЫЧЕ
(Рассказ путешественника)
Источник: Василий Вонлярлярский. "Большая барыня". Москва, изд-во "Правда", 1988. Стр. 293 -
337.
OCR и правка: Давид Титиевский, май 2008.
Оригинал здесь: Библиотека А.Белоусенко.
-------------------------------------------26
июля 1846 года, осмотрев кульмское поле сражения, сидел я у решетки русского монумента в
ожидании дилижанса, долженствовавшего проехать из Теплица в Дрезден. Дилижанс не замедлил; на
вопрос мой: "Есть ли свободное место?" -- кондуктор отвечал утвердительно и отворил карету: в ней
сидело уже пять пассажиров, я занял шестое, и последнее, место между двумя немцами, сидевшими
спиною к лошадям.
День склонялся к вечеру, солнце не грело, но жгло; атмосфера в дилижансе нашем сгустилась до
того, что дышать было трудно.
Окинув взглядом спутников моих, я поражен был наружностию двух из них; оба сидели против
меня у самых дверец, обоим было лет по пятидесяти и в обоих было по десяти пудов весу; красные,
опухшие лица их изображали нетерпение, страдание и досаду. Немец, сидевший между ними, курил из
фарфоровой студенческой трубки, и каждый раз, когда облако табачного дыма проходило мимо носа
толстяка, сидевшего с правой стороны, глаза его закрывались, а самое лицо уходило в широкий желтый
галстух, как голова черепахи уходит в свою скорлупу. Наконец нетерпение толстого господина дошло до
высшей степени, и, повернув голову круто влево, он обратился мимо немца к толстяку, сидевшему с левой
стороны, с следующим вопросом: "Min Herr lange gefart in Dresd?"1--"Nicht verstehe"2,-- отвечал тот.
Вопросивший господин подумал и перевел вопрос на французский язык, но вопрос свой облек он и на
этом наречии в такую же форму непонятности; когда же толстяк левой стороны отвечал знака___________________
1
Давно ли милостивый государь приехал в Дрезден? (искаж. нем.)
2 Не понимаю (искаж. нем.).
293
ми, что он и этого языка не понимает,-- "Ну, побери же тебя нелегкая!" -- воскликнул с досадою на
чистом русском языке толстый господин, сидевший справа.
При этом возгласе глаза того, к кому приветствие это обращалось, заблистали радостию. "Как? -спросил
он,-- вы русский?"; и оба господина обнялись с восторгом.
Когда первое изъявление радости миновало, господин правой стороны начал длинный рассказ
своего несчастного путешествия, из которого я узнал, что назывался он Захаром Иванычем, что,
пристроив последнюю дочь, выехал из России бог знает для чего, что почел за священную обязанность,
путешествуя, не пропускать ни одного достопамятного места, не ознакомившись с примечательностями,
вследствие чего без всякой надобности взял в Теплице несколько горячих ванн, от которых и
приключился ему удар, и что наконец, предвидя неудобство сидеть шестерым в дилижансе, он взял для
себя одного два места, но одно из них оказалось в другой карете.
Повествование заключилось кучею сильных и резких выражений. Слушая Захара Иваныча, я не
мог удержать улыбки, которую он заметил и нахмурил брови. Я поспешил успокоить почтенного земляка
и стал говорить с ним по-русски. Восторг Захара Иваныча чуть не причинил ему второго удара: так
громко, так искренно обрадовался он, что нашел в душной и узкой карете двух русских.
На половине дороги кондуктор объявил, что дилижанс не отправится в путь ближе получаса, и
потому мы успеем напиться кофе; Захар Иваныч предпочел ужин, заказал его, а сам отправился купаться.
За чашкою кофе я познакомился с другим земляком моим, не уступавшим в досужестве Захару Иванычу,
но не походившим на него ничем другим. Он ехал в Брюссель, где ожидали его жена и дочь.
Ужин, заказанный Захаром Иванычем, был аккуратнее его и поспел к сроку, в то время как сам
Захар Иваныч долго еще должен был служить прелюбопытным зрелищем для жителей того местечка, в
котором мы остановились. Проезжая мимо пруда (кондуктор не оказал ни малейшей готовности ждать
Стр.1