Гайдуки, вышедшие навстречу, приняли женщину от
стражи и повели в горницы. <...> Ее ввели в небольшую горницу, красиво убранную, с деревянными резными стенами и резным
потолком. <...>
Двинувшись в другие горницы, старик-воин едва заметно помотал головой и пробурчал себе под
нос на своем родном хохлацком наречии:
-- Дела, дела... <...> Наконец, сегодня ее потребовали внезапно сюда, в этот дом, чтобы поставить пред лицо самой
русской царицы. <...> Не только она сама, ее сапожки, золотая скамеечка под ноги, но и вся горница эта, воздух и свет в этой
горнице -- все какое-то особенное. <...> -- Я, старшая, Крестиной, или Христиной, зовусь; братья именем: старший Карлус, младший
Дирих, а сестра средняя, что замужем ныне за хлопом Якимовичем, Анна. <...> -- Брат Карлус был на большом тракте Псковском в постоялом дворе, или по-нашему в
"ябраушкане", главным приказчиком. <...> Хозяин "виасибас намс", или трактира, очень его любит, доверяет
ему, и Карлус большое жалованье имеет: двадцать злотых получает и половина ему от оброка остается. <...> -- Мы, ясновельможный пан, ничего об Россиях не знаем и денег Москалевых никогда не видим. <...> -- Карлус и Анна тоже крепостные?-- перебил полковник наивную болтовню. <...> Затем, перемолвившись тихо с стариком и помянув раза два имя князя Репнина, государыня встала
с своего кресла, достала ларец из комода и, вынув оттуда кошелек с червонцами, отсчитала двадцать
штук... <...> Хотя Христина и знала порядочно по-латышски, но теперь ей было не до
бесед и разговоров. <...> До местечка Вишки, где жил брат ее Карлус, было от Риги довольно далеко, и Христина только
дней через десять пути въехала в большое селение, где жил брат, служа главным лакеем в "виасибас
намс", или в трактире. <...> Затем он тотчас же предложил послать за одним земляком
Христины, который за неделю перед тем явился в Вишки с родины и мог сообщить ей что-либо новое об
ее семье. <...> Старшему сыну, Антону, было уже более пятнадцати лет, среднему, Мартыну, пять <...>
Фрейлина_императрицы.pdf
Е. А. Салиас де Турнемир
Фрейлина императрицы
Салиас де Турнемир Е. А. Фрейлина императрицы: Романы.-- М.: Современник, 1995. (Государи
Руси Великой).
Текст печатается по изданию: Граф Салиас. Фрейлина императрицы: Роман. Спб., 1887.
OCR Бычков М. Н.
Часть первая
I
Был май месяц 1722 года.
В одном шведском приморском городе господствовало особенное оживление на улицах. Повсюду,
и в городе, и в окрестностях его на несколько верст кругом, стояли лагерем русские полки.
Улицы и дома были переполнены военачальниками, офицерами и солдатами. Весь край переживал
еще смутные дни после упорной борьбы и долго чередовавшихся походов и сражений.
Город этот, не раз видавший в стенах своих московских ратников еще со времен могущества
Великого Новгорода, был теперь завоеван русскими у шведов. Это был богатый, цветущий порт -- Рига.
Но теперь оживляло город не одно присутствие наступавших сюда русских полков, а, главным
образом, личное присутствие самого русского императора, о котором гремела уже слава во всех пределах
земных.
Давно ли в этой полудикой стране -- Московии -- хозяйничали как хотели и татары, и немцы, и
поляки... Кто только не побеждал этих московцев! Давно ли царствовал в Москве скромный и боязливый
царь Алексей, по прозвищу Тишайший, которого почти и знать не хотели повелители других стран. Ныне
народился иной царь московский, который своими деяниями и победами как бы завоевал себе новое
звание -- император.
Странным и даже смешным казалось сначала и курфюрсту, польскому королю, и шведскому, и
немецким королям слышать, что эта восточная варварская земля хочет именоваться империей наподобие
Священной Римской империи. Но затем, вскоре грохот и блеск оружия этих варваров поневоле заставил
ближайших и дальнейших монархов сознаться, что царь московский достоин именоваться -- императором
всероссийским.
Великий преобразователь, фельдмаршал и плотник, грозный деспот и веселый собеседник,
проводил время в Риге так же, как всегда, занятый с восхода солнца и до вечера всякого рода делами и
заботами. Вместе с ним сюда же прибыла и его жена, уже считаемая первой русской императрицей, а
между тем женщина простого и загадочного происхождения, о которой немало толковали в Европе.
Государь проводил весь день вне дома: или, уезжая в порт, подолгу оставался на кораблях,
стоявших в заливе, или бывал в окрестностях, среди своих дружин. Государыня сидела почти безвыездно
у себя, в небольшом, но красивом домике, который предложил русскому императору один из богатых
рижан.
Однажды около полудня к этому дому подъехал верхом в сопровождении двух офицеров
военачальник, губернатор Риги князь Репнин, и послал доложить о себе государыне.
Принятый ею, князь через четверть часа уже вышел обратно и приказал одному из
сопровождавших его офицеров:
-- Ступай в острог, спроси там оную персону. Кого, ты знаешь! И, захватя с собой двух конвоиров,
веди сюда... Да веди, братец, строжайше и крепчайше. Ее допустят к государыне, а ты стань здесь и, когда
она выйдет, обратно отведи ее в замок. Промахнешься в чем -- смотри! Плохо будет!
Офицер двинулся исполнять приказание, а князь Репнин в сопровождении другого офицера
направился в противоположную сторону, чтобы присоединиться в числе прочих, к свите самого государя,
осматривавшего предместье города и выбиравшего место для постройки цитадели.
Чрез час после этого к резиденции императорской двое конвойных солдат с ружьями на плечах
под командой офицера привели из замка высокую, худощавую женщину лет сорока на вид. Это была
Стр.1