Николай Раевский: артиллерист, биолог, пушкинист
Алексей Пехтерев,
кандидат филологических наук,
почетный доцент Пражского государственного университета.
Выдающийся писатель-пушкинист Николай Раевский умер в 1988 году в возрасте 94 лет, а когда
ему исполнилось 92 года, он приезжал в Чехословакию, в Прагу и Бродзяны. Приезжал, чтобы вспомнить
свою молодость, ведь свыше двадцати лет он прожил в Чехии как эмигрант-беженец. Однако, самое
главное, он приезжал, чтобы отыскать свои дневники, которые вел долгие годы. Но владелец дневников
их ему не вернул. Вот такая история... Позднее дневники купил один коммерсант за несколько тысяч
долларов. Где они теперь, не знаю. К счастью, копии рукописей неизвестного архива Раевского у нас
есть.
Как догадывается читатель, речь пойдёт о человеке незаурядном, о человеке необычной судьбы,
об известном во всём мире пушкинисте, и не только. Но сначала немного истории.
Представим себе Россию времен гражданской войны. Миллионы представителей русской
интеллигенции и белой гвардии бежали за пределы Родины. Более сорока лет назад очевидец этой
трагедии, сын известного академика Петра Струве, Глеб Струве в книге "Русская литература в изгнании"
набросал следующую картину: "Отдельные русские... очутились за пределами России ещё в первые годы
революции. Некоторых революция застала за границей, другие последовали за немцами, когда те в 1918
году очистили занятую ими территорию России, третьи эвакуировались с французами из Одессы в 1919
году или отступили с армией Юденича из-под Петрограда... Весной 1920 г., после поражения генерала
Деникина, произошла массовая эвакуация из Новороссийска. Тогда же закончилась белая эпопея в
Сибири и последовало отступление остатков войск адмирала Колчака и рассеяние русских по Дальнему
Востоку, с центрами в Харбине и в Шанхае, откуда многие потом попали в Соединенные Штаты...
Девятым валом эвакуации была врангелевская эвакуация из Крыма в ноябре 1920 г. Это был массовый
исход в Константинополь и армии, и гражданского населения. Константинополь оказался только первым
этапом, на котором, правда, многим пришлось задержаться надолго -- двинуться дальше было нелегко..."
В эту мясорубку как раз и попал герой нашей статьи, бывший капитан врангелевской армии
Николай Алексеевич Раевский. В шутку он завещал, чтобы после его смерти на могиле в Алма-Ате
поставили памятник (хотя бы камень положили) с надписью: "...артиллерист, биолог, писатель". А мы бы
добавили: "...и известный пушкинист", автор таких общепризнанных книг, как "Если заговорят
портреты", "Портреты заговорили", "Друг Пушкина -- Павел Воинович Нащокин" и т.д.
Почему же на первом месте "артиллерист"? Когда Раевский работал над последней книгой о
Пушкине, которая называлась "Жизнь за Отечество", он предпослал ей эпиграф из Горацио: "Красно и
сладостно падение за Отчизну". В 1914 году, после начала первой мировой войны, студент
биологического факультета Петербургского университета Николай Раевский оставил университет и
добровольно поступил в Михайловское артиллерийское училище Петрограда. Раевский рассказывал:
"Откуда взялась во мне страсть военного человека -- не могу понять... Никак не мог предполагать, что
военные науки покажутся мне столь интересными..."
В 1916 году в звании подпоручика он отправился сначала на Южный фронт, а затем на ЮгоЗападный,
где встречался с выдающимся русским генералом Брусиловым. Вскоре он будет участвовать в
знаменитом "Брусиловском прорыве", а в Карпатах 22-летний поручик примет на себя командование
артиллерией на самом трудном участке фронта. Позднее он будет представлен к награде и станет
офицером. В чине капитана встретит известные события 1917 года.
В мае 1918 года семья Алексея Раевского, судебного следователя, в последний раз собралась
вместе. Обсуждали, как быть дальше. Николай, как офицер, решительно заявил, что будет защищать
Россию и ее великую культуру и, следовательно, он решительно против советской власти -разрушительницы
этой культуры. Один из его братьев стал красноармейцем. Так даже в семье
произошёл "великий раскол". Николай Раевский будет служить у генерала Врангеля и вместе с его
разбитой армией отправится в Галлиполи, а потом в Болгарию и, наконец, в Чехословакию. Под конвоем,
осужденный военным судом по статье 58, 4"Б" "за связь с мировой буржуазией", он будет отправлен в
Сибирь.
Стр.1