Некоторые были обручены своим невестам и сладостно
мечтали о медовом месяце, как нагрянула гроза и повенчала их с Пожарским,
Меморским, псалтырем и обиходом церковного пения, познакомила с _майскими_
(розгами), проморила голодом и холодом. <...> Получившие
титулку
делались
послушниками, дьячками, сторожами церковными и консисторскими писцами; но
наполовину шатались без определенных занятий по епархии, не зная, куда
деться со своими титулками, и не раз проносилась грозная весть, что всех
безместных будут верстать в солдаты. <...> Ученики раздробились на
множество кучек; идут игры - оригинальные, как и все оригинально в бурсе;
некоторые ходят в одиночку, некоторые спят, несмотря на шум, не только на
полу, но и по партам, над головами товарищей. <...> Большая часть лиц, которые встретятся в нашем очерке, будут носить те
клички, которыми нарекли их в товариществе, например, _Митаха, Элпаха,
Тавля, Шестиухая Чабря, Хорь, Плюнь, Омега, Ерра-Кокста, Катька_ и т.п.,
но этого не можем сделать с Семеновым: бурсаки дали ему прозвище, какого
не пропустит никакая цензура - крайне неприличное. <...> Семенов вместе с другими направился к столу, около которого тоже шла
игра в камешки между двумя великовозрастными, и притом Гороблагодатский
был второй силач в классе, а Тавля - четвертый. <...> Гороблагодатский положил на стол руку, растопырив на ней пальцы. <...> Гороблагодатский, ничего не отвечая, положил левую руку на стол. <...> Гороблагодатский глубоко ненавидел Тавлю и решился на игру с ним в
надежде остаться победителем и задать ему более, чем с пылу горячих. <...> Очень естественно, что такой ученик что-нибудь да
выносил из уроков учителей и потому больше знал, чем первокурсный; это
бралось начальством во внимание, и расчет был верен: второкурсные, желая
удержать власть в руках, учились усердно, и большинство из них заняло
первые места, потому что не бездарность, а лень делала их второкурсными. <...> Тавлю ненавидели и
другие силачи - Лашезин и Бенелявдов; его все <...>
Очерки_бурсы.pdf
Николай Помяловский. Очерки бурсы
----------------------------------------------------------------------Киев,
"Радянська школа", 1982.
OCR & spellcheck by HarryFan, 4 December 2000
----------------------------------------------------------------------Посвящается
Н.А.Благовещенскому
ЗИМНИЙ ВЕЧЕР В БУРСЕ. ОЧЕРК ПЕРВЫЙ
Класс кончился. Дети играют.
Огромная комната, вмещающая в себе второуездный класс училища, носит
характер казенщины, выражающей полное отсутствие домовитости и приюта.
Стены с промерзшими насквозь углами грязны - в чернобурых полосах и
пятнах, в плесени и ржавчине; потолок подперт деревянными столбами, потому
что он давно погнулся и без подпорок грозил падением; пол в зимнее время
посыпался песком либо опилками: иначе на нем была бы постоянная грязь и
слякоть от снегу, приносимого учениками на сапогах с улицы. От задней
стены идут _парты_ (учебные столы); у передней стены, между окнами, стол и
стул для учителя; вправо от него - черная учебная доска; влево, в углу у
дверей, на табурете - ведро воды для жаждущих; в противоположном углу -
печка; между печкой и дверями вешалка, на спицах которой висит целый ряд
тряпичный: шинели, шубы, халаты, накидки разного рода, все перешитое из
матерних капотов и отцовских подрясников, - нагольное, крытое сукном,
шерстяное и тиковое; на всем этом виднеются клочья ваты и дыры, и много в
том месте злачнем и прохладном паразитов,
поедающих,
тело плохо
кормленного бурсака. В пять окон, с пузырчатыми и зеленоватыми стеклами,
пробивается мало свету. Вонь и копоть в классе; воздух мозглый, какой-то
прогорклый, сырой и холодный.
Мы берем училище в то время, когда кончался _период насильственного
образования_ и начинал действовать _закон великовозрастия_. Были года -
давно они прошли, - когда не только малолетних, но и бородатых детей по
приказанию начальства насильно гнали из
пономарских мест, для научения их в
деревень, часто с дьяческих и
бурсе письму, чтению, счету и
церковному уставу. Некоторые были обручены своим невестам и сладостно
мечтали о медовом месяце, как нагрянула гроза и повенчала их с Пожарским,
Меморским, псалтырем и обиходом церковного пения, познакомила с _майскими_
(розгами), проморила голодом и холодом. В те времена и в приходском классе
большинство было взрослых, а о других классах, особенно семинарских, и
говорить нечего. Достаточно пожилых долго не держали, а поучив грамоте
года _три-четыре_, отпускали _дьячить_; а ученики помоложе и поусерднее к
науке лет под тридцать, часто с лишком, достигали _богословского_ курса
(старшего класса семинарии). Родные с плачем, воем и причитаньями
отправляли своих птенцов в науку; птенцы с глубокой ненавистью и
отвращением к месту образования возвращались домой. Но это было очень
давно.
Время перешло. В общество мало-помалу проникло сознание - не пользы
науки, а неизбежности ее. Надо было пройти хоть приходское ученье, чтобы
иметь право даже на пономарское место в деревне. Отцы сами везли детей в
школу, парты замещались быстро, число учеников увеличивалось и наконец
доросло до того, что не помещалось в училище. Тогда изобрели знаменитый
_закон великовозрастия_. Отцы не все еще оставили привычку отдавать в
науку своих детей взрослыми и нередко привозили шестнадцатилетних парней.
Проучившись в четырех классах училища по два года, такие делались
_великовозрастными_; эту причину отмечали в
_титулке_
ученика
(в
аттестате) и отправляли _за ворота_ (исключали). В училище было до пятисот
учеников; из них ежегодно получали титулку человек сто и более; на смену
прибывала новая масса из деревень (большинство) и городов, а через год
отправлялась _за ворота_ новая сотня. Получившие титулку делались
послушниками, дьячками, сторожами церковными и консисторскими писцами; но
наполовину шатались без определенных занятий по епархии, не зная, куда
деться со своими титулками, и не раз проносилась грозная весть, что всех
безместных будут верстать в солдаты. Теперь понятно, каким образом
Стр.1