"Гражданин", No 46, 1873
Оригинал здесь -- http://smalt.karelia.ru/~filolog/grazh/1873/12nN46.htm
ЗА СУСАНИНА.
Въ разборѣ статьи г. Костомарова: "Личности смутнаго времени", (Вѣстникъ Европы, 1871 г.
iюнь), мнѣ остается, послѣ Скопина, {См. "Граждaнинъ", 1872 г. No 3.} Пожарскаго {См. "Гражданинъ",
1872 г. No 27 и 29.} и Минина {См. "Гражданинъ", 1873 г. No 4.} говорить о Сусанинѣ.
Казалось, смиренный обитатель костромскихъ лѣсовъ, на долю котораго выпалъ славный жребiй
спасти жизнь вновь избраннаго царя, въ тяжелую эпоху русской исторiи, былъ, послѣ своей мученической
кончины отъ руки поляковъ, совершенно уже безопасенъ отъ всякаго навѣта вражiя. Нѣтъ, въ наше
анархическое время потревожены и его кости.
Какъ могло это случиться? Подвигъ Сусанина засвидѣтельствованъ государственною грамотою,
которая, данная чрезъ шесть лѣтъ послѣ событiя, дошла до нашего времени въ цѣлости!
Приведемъ ее въ подлинникѣ.
"Божiею милостiю, мы, Великiй Государь, Цapь и Великiй Князь, Михаилъ Ѳеодоровичь, всея
Русiи самодержецъ, по нашему Царскому милосердiю, а по совѣту и прошенiю матери нашей,
Государыни великiя старицы иноки Марфы Ивановны, пожаловали есмя Костромскаго уѣзда нашего села
Домнина крестьянина Богдашка Сабинина, за службу къ намъ и за кровь и за терп
нiе тестя его Ивана
Сусанина. Какъ мы Великiй Государь Царь и Великiй Князь Михайло Ѳеодоровичь всея Русiи въ
прошломъ во 121 году были на Костромѣ, и втѣ поры приходили въ Костромской уѣздѣ Польскiе и
Литовскiе люди, а тестя его Богдашкова Ивана Сусанина втѣ поры Литовскiе люди изымали, и его пытали
великими немѣрными пытками; a пытали у него, гдѣ втѣ поры мы Великiй Государь Царь и Великiй
Князь Михайло Ѳеодоровичь всея Русiи были. И онъ Иванъ, вѣдая про насъ, Великаго Государя, гдѣ мы
втѣ поры были, терпя отъ тѣхъ Польскихъ и Литовскихъ людей нем
рныя пытки, про насъ Великаго
Государя тѣмъ Польскимъ и Литовскимъ людямъ, гдѣ мы въ тѣ поры были, не сказалъ, и Польскiе и
Литовскiе люди замучили его до смерти. И мы Великiй Государь Царь и Великiй Князь Михайло
Ѳеодоровичь всея Русiи пожаловали его Богдашка, за тестя его Ивана Сусанина къ намъ службу и за
кровь, въ Костромскомъ уѣздѣ нашего дворцоваго села Дoмнина половину деревни Деревнищь, на чемъ
онъ Бoгдашка нынѣ живетъ, полторы чети, выти земли велѣли обѣлить съ тое полудеревни съ полторы
чети выти на немъ на Богдашкѣ и на дѣтяхъ его и на внучатахъ, и на правнучатахъ, нашихъ никакихъ
податей, и кормовъ, и подводъ, и наметныхъ всякихъ столовыхъ и хлѣбныхъ запасовъ, и въ городовыя
подѣлки, и въ мостовщину и въ иныя ни въ какiя подати имать съ нихъ не велѣли, велѣли имъ тoe
полдеревни во всемъ обѣлить и дѣтямъ имъ и внучатамъ и во весь родъ ихъ неподвижно. А будетъ то
наше село Домнино въ которой монастырь и въ отдачѣ будетъ, и тое полдеревни Деревнищь полторы чети
выти земли и ни въ которой монастырь съ тѣмъ селомъ отдавать не велѣли, велѣли по нашему Царскому
жалованью, владѣть ему Богдашкѣ Сабинину и дѣтямъ его и внучатамъ и правнучатамъ и въ родъ ихъ во
вѣки неподвижно. Дана сiя наша Царская жалованная грамота на Москвѣ, лѣта 7129 ноября въ 30 день".
Ясно-ли сказано въ грамотѣ, что крестьянинъ Иванъ Сусанинъ въ 1613 году, когда Михаилъ
Ѳедоровичь Романовъ находился "на Koстромѣ", былъ захваченъ Польскими и Литовскими людьми,
приходившими "въ Костромской уѣздъ"; что они пытали его великими немѣрными пытками,
выспрашивая у него, "гдѣ въ тѣ поры былъ Михаилъ Ѳедоровичъ"; что онъ, зная о мѣстопребыванiи,
вытерпѣлъ немѣрныя пытки, и не открылъ его, за что и былъ замученъ до смерти; наконецъ, что "за эту
службу и кровь" обѣлена была половина деревни Деревнищъ, на коей жилъ его зять, Богданъ Сабининъ,
женатый на его дочери Антонидѣ, въ пользу его дѣтей, внучатъ и правнучатъ "въ родъ ихъ во вѣки
вѣковъ неподвижно".
Какoe свидѣтельство можетъ быть точнѣе и обстоятельнѣе?
Но нѣтъ ли какого нибудь повода сомнѣваться въ подлинности этой грамоты?
Нѣть никакого, и данная чрезъ шесть лѣтъ послѣ событiя самимъ спасеннымъ молодымъ царемъ,
по просьбѣ его матери, cъ которой онъ вмѣстѣ скитался, грамота подтверждена была чрезъ 15 лѣтъ тѣмъ
же царемъ Михаиломъ Ѳедоровичемъ, который oтдалъ тогда деревню Деревнищи Новоспасскому
монастырю на поминъ души его матери, а въ замѣну отходившей отъ Сабининыхъ земли, пожаловалъ имъ
пустошь Коробово въ Костромскомъ уѣздѣ, съ прописанiемъ опять обстоятельствъ cвoeгo cпaсeнiя и въ
новой подтвердительной грамотѣ.
Къ 1641 году относится еще другая подтвердительная гpамотa, которая, по свидѣтельству самого
ѣ
ѣ
Стр.1