М. П. Погодин
Предисловие <к прозе Д. В. Веневитинова>
Д. В. Веневитинов. Стихотворения. Проза.
Издание подготовили Е. А. Маймин,М. А. Чернышев
Серия "Литературные памятники"
М., "Наука", 1980
OCR Бычков М. Н.
Некоторые обстоятельства1 замедлили печатание сей второй части сочинений Д. В. Веневитинова,
состоящей из оригинальных и переводных его упражнений в прозе. Статьи сии большею частию
отрывочны: некоторые из них даже не были писаны автором для печати; но несмотря на то мы не
усомнились их поместить в сем собрании: ибо они более ознакомят публику с родом занятий сего юного
писателя, с его мнениями, зрелостию его суждений и с его душою пламенною, благородною. Впрочем мы
здесь не будем распространяться о нравственных достоинствах покойного Веневитинова. Как священный
клад сохраняем мы память сего незабвенного друга и предоставляем читателям судить об его
произведениях.
С целию вышеобъясненною не исключили мы из сего собрания двух критик, писанных автором
еще в 1825 году и бывших первыми его печатанными сочинениями. В них находятся некоторые наметки
на новый в то время образ суждения, на систему мышления, коей начала отчасти уже с большею ясностию
и отчетливостию развиты в письме графине NN о философии. Автор, согласившись на просьбу одного
приятеля2, хотел таким образом предложить в письмах целую систему, целый курс философии.-- Он не
успел довершить своего предприятия, а несколько отрывков о сем же предмете затеряны. Но точка зрения
его уже была определена, и во всех последующих своих сочинениях, равно как и в откровенных беседах с
друзьями, он следовал всегда одной постоянной нити суждения.
Прочие статьи, здесь помещенные, были большею частик" читаны автором в кругу друзей и
собеседников и долженствовали войти в состав журнала, коего план, как читатели здесь увидят, был
предначертан Д. Веневитиновым. Разбор одной сцены из "Бориса Годунова", писанный на французском
языке еще в то время, когда она появилась в "Московском вестнике" в 1827 году, был определен
сочинителем для помещения в "Journal de St. Petersbourg"; но по некоторым обстоятельствам статья сия не
была тогда напечатана.
Отрывок под заглавием: "Три эпохи любви" принадлежал к неоконченному роману3, коего
некоторые главы отчасти набросаны, но здесь не помещены, потому что, вне связи с целым, они теряют
свое достоинство и показались бы неуместными. В замену мы по возможности сообщим из сего романа
то, что автор нам изустно передал об его плане, никогда не написанном, но коего общие черты были
определены в его уме: ибо роман сей был главным предметом мыслей Д. Веневитинова в последние
месяцы его кратковременной жизни.
Владимир Паренский, единственный сын богатого пана польского, известного голосом своим на
сеймах, был поручен отцом, перед его смертию, под опеку и на воспитание старому его другу, доктору
Фриденгейму, который жил вблизи одного из знаменитейших университетов Германии и соделался
впоследствии начальником Медицинской Академии. В доме опекуна своего провел Владимир счастливые
года младости. Часы ребяческого досуга разделял он с дочерью своего воспитателя, Бентою, и с ранних
лет началась между сими младенцами тесная, неразрывная дружба, заронилось неясное предчувствие
страсти более пламенной, более гибельной. Настало для Паренского время посещения публичных курсов
в университете. Вскоре удивил он своих наставников успехами неожиданными. С равною легкостию и
жаром следовал он за различными отраслями наук, и, хотя не принадлежал к Медицинскому отделению,
но по собственному желанию не пропускал ни одной из анатомических лекций своего наставника и
получил со временем весьма основательные понятия о сей науке. Он любил погружаться в глубокие
размышления о начале жизни в человеческом теле. Он удивлялся стройности, расположению,
бесконечности частей его составляющих. Он старался разгадать этот малый мир, вникнуть в сокровенное,
узнать тесную, но тайную связь души и тела. Мысли его стремились далее и далее. В нем родились
сомнения. С тайною радостию, может быть, с тайною надеждою взирала Бента на быстрые успехи
Паренского, на первенство, которое он возымел над товарищами, на удивление и любовь его наставников,
на это видимое предназначение в нем человека необыкновенного, выспреннего. Она не понимала как
дорого он искупил сии преимущества!
Пробывши несколько лет в университете, Паренский вздумал путешествовать. Гонимый
Стр.1