Дмитрий Иванович Писарев. Мыслящий пролетариат
---------------------------------------------------------------------------Фрагмент
статьи, впервые опубликованной в журнале "Русское слово" (N
10, 1865 г.) под названием "Новый тип". Воспроизведено по тексту в Собрании
сочинений Д.И. Писарева в 4-х томах, М., ГИХЛ, 1956 г., том 4, стр.12-24.
Оригинал здесь: VIVOS VOCO.
---------------------------------------------------------------------------<...>
Новые
люди считают труд абсолютно необходимым условием
человеческой жизни, и этот взгляд на труд составляет чуть ли не самое
существенное различие между старыми и новыми людьми. Повидимому, тут нет
ничего особенного. Кто же отказывает труду в уважении? Кто же не признает
его важности и необходимости? Лорд-канцлер Великобритании, сидящий на
шерстяном мешке и получающий за это сидение по нескольку десятков тысяч
фунтов стерлингов в год, твердо убежден в том, что он берет плату за труд и
что он с полным основанием может сказать фабричному работнику: My dear, мы
с тобой трудимся на пользу общества, а труд - святое дело. И лорд-канцлер
это скажет, и граф Дерби это скажет, потому что он тоже доставляет себе
труд класть в карман поземельную ренту, а между тем какие же они новые
люди? Они джентльмены очень старые и очень почтенные.
Новые люди отдают полную справедливость тому и другому их качеству, но
сами никогда не согласятся уважать труд так, как уважают его лорд-канцлер и
граф Дерби; сами они никогда не согласятся заработывать так много, сидя на
шерстяном мешке или на бархатной скамейке палаты пэров. Сами они не хотят
питать издали платоническую нежность
к труду. Для них труд действительно
необходим, более необходим, чем наслаждение; для них труд и наслаждение
сливаются в одно общее понятие, называющееся удовлетворением потребностей
организма. Им необходима пища для утоления голода, им необходим сон для
восстановления сил, и им точно так
же необходим труд для сохранения,
подкрепления и развивания этих сил, заключающихся в мускулах и в нервах.
Без наслаждения они могут обходиться очень долго; без труда для них
немыслима жизнь. Отказаться от труда они могут только в том случае, когда
их разобьет паралич, или когда их посадят в клетку, или вообще когда они
тем или другим путем потеряют возможность распоряжаться своими силами.
Размышляя часто и серьезно о том, что делается кругом, новые люди с
разных сторон и разными путями приходят к тому капитальному заключению, что
все зло, существующее в человеческих обществах, происходит от двух причин:
от бедности и от праздности; а эти две причины берут свое начало из одного
общего источника, который может быть назван хаотическим состоянием труда.
Труд и вознаграждение находятся теперь между собою в обратном отношении:
чем больше труда, тем меньше вознаграждения; чем меньше труда, тем больше
вознаграждения. От этого на одном конце лестницы сидит праздность, а на
другом бедность. И та и другая порождает свой ряд общественных зол.
От праздности происходит умственная и физическая дряблость стремление
создавать себе искусственные интересы и увлекаться ими, потребность сильных
ощущений, преувеличенная раздражительность воображения, разврат от нечего
делать,
поползновения помыкать другими людьми,
мелкие и крупные
столкновения в семейной и общественной жизни, бесконечные раздоры равных с
равными, старших с младшими, младших с старшими, словом - весь бесконечный
рой огорчений и страданий, которыми люди угощают друг друга без малейшей
надобности и которых существование может быть объяснено только
выразительною поговоркою: "с жиру собаки бесятся".
От бедности идут страдания и материальные, я умственные, и
нравственные, и какие угодно: тут и голод, и холод, и невежество, из
которого хочется вырваться,
и вынужденный разврат, против которого
возмущается природа самых загрубелых созданий, и горькое пьянство, которого
стыдится сам пьяница, и вся ватага уголовных преступлений, которых нельзя
было не совершить преступнику.
На середине лестницы произведения бедности встречаются с
тут меньше дикости, чем внизу, и меньше
произведениями праздности;
дряблости, чем вверху, по больше грязи, чем где бы то ни было; тут
приходится ежиться, потому что хочется барствовать; приходится жилить
пятачок у кухарки или дворника, потому что надо ехать на гулянье; держать
детей в холодной детской, потому что надо меблировать гостиную; есть
испорченную говядину, потому что надо сшить шелковую мантилью.
По всей лестнице сверху донизу господствуют ненависть к труду и вечный
антагонизм частных интересов. Немудрено, что труд производит при таких
Стр.1