"Время", No 1, 1861
Оригинал здесь --http://smalt.karelia.ru/~filolog/vremja/1861/JANVAR/pispkrit.htm
ПИСЬМО ПОСТОРОННЯГО КРИТИКА ВЪ РЕДАКЦIЮ НАШЕГО ЖУРНАЛА
ПО ПОВОДУ КНИГЪ Г. ПАНАЕВА И "НОВАГО ПОЭТА"
"Оставляя въ сторонѣ всякiя личности, обходя молчанiемъ все посредственное, если оно не
вредно, "Время" будетъ слѣдить за всѣми сколько-нибудь важными явленiями литературы, останавливать
вниманiе на рѣзко выдающихся фактахъ, какъ положительныхъ, такъ и отрицательныхъ, и безъ всякой
уклончивости обличать бездарность, злонамѣренность, ложныя увлеченiя, неумѣстную гордость и
литературный аристократизмъ -- гдѣ бы они ни являлись. Явленiя жизни, ходячiя мнѣнiя, установившiеся
принципы, сдѣлавшiеся отъ общаго и слишкомъ частаго употребленiя кстати и не кстати какими-то
опошлившимися, странными и досадными афоризмами, точно также подлежатъ критикѣ, какъ и вновь
вышедшая книга или журнальная статья."
(Изъ вашего объявленiя)
Милостивый Государь,
Въ литературѣ я человѣкъ совершенно постороннiй. Я не знакомъ ни съ однимъ редакторомъ, ни
съ однимъ литераторомъ, ниже публицистомъ, и хоть мнѣ уже не мало лѣтъ, но я даже и въ глаза не
видывалъ ни одной изъ этихъ особъ. Мнѣ дѣла нѣтъ ни до ихъ наружности, ни до ихъ положенiя въ
свѣтѣ: я люблю или не люблю ихъ, хвалю или браню ихъ только на основанiи ихъ сочиненiй или ихъ
журналовъ. А читаю ихъ я очень прилежно, потомучто въ моемъ уединенiи мнѣ и дѣлать больше нечего.
Ни съ кѣмъ изъ нихъ я никогда не былъ въ перепискѣ, и если теперь рѣшаюсь измѣнить, не скажу этому
правилу, а просто факту, -- то потомучто чувствую въ этомъ потребность. Ктому же я прочелъ вашу
программу, въ которой вы съ такой похвальной, а вмѣстѣ съ тѣмъ и странной самоувѣренностiю говорите
о вашемъ безпристрастiи. Извините меня, милостивый государь, если въ этомъ я позволю себѣ
усомниться. Я не знаю вашихъ лѣтъ, но знаю мои года и думаю, что какъ бы ни зарекался человѣкъ быть
безпристрастнымъ, а все-таки не выдержитъ.Живой человѣкъ.
Я же въ дѣлѣ литературы, повторяю, человѣкъ совершенно постороннiй. Личности для меня не
существуютъ. Пушкинъ былъ для меня всегда только книгой. Андрей Александровичъ Краевскiй не болѣе
какъ журналомъ. Г. Катковъ (имени и отчества не имѣю чести знать) тоже. Я пережилъ двѣнадцатый годъ,
столь славный въ нашихъ лѣтописяхъ, и преживаю теперь превращенiе г-жи Евгенiи Туръ въ
еженедѣльную газету. Я пережилъ славянофиловъ и западниковъ, время ихъ процвѣтанiя и постепеннаго
обезсиленiя, и переживаю теперь основанiе новыхъ журналовъ, которые съ тѣмъ и основываются, чтобъ
помирить враговъ, давно уже переставшихъ ссориться. Я пережилъ натуральную школу, это законное
чадо западников,. и переживаю теперь появленiе полнаго собранiя сочиненiй г. Ив. Панаева.
Я столько пережилъ, что уже самъ хорошенько не знаю, что и кого я теперь переживаю.
увѣряютъ меня, что я переживаю литературу
"Отечественныя Записки" въ своей октябрьской книжк
скандаловъ.
Обвиненiе во всѣхъ скандалахъ, даже въ зарожденiи, въ основанiи всей литературы скандаловъ
обрушивается теперь на голову одного г. Панаева. Обвиненiе нешуточное и вовсе не такого рода, чтобъ
можно было перенести его хладнокровно. А впрочемъ можетъ быть г. Панаевъ переноситъ его очень
хладнокровно. И въ самомъ дѣлѣ, чтожъ тутъ очень-то горячиться? Правда, обвиненiе это взываетъ къ
общественному мнѣнiю и исходитъ изъ двухъ самыхъ степенныхъ, самыхъ повидимому осмотрительныхъ
органовъ нашей журналистики.Шуму по поводу скандаловъ надѣлано много.
Когда я прочелъ дiатрибу "Отечественныхъ Записокъ", мнѣ показалось, что вся наша современная
литература, начиная съ г. Гончарова и кончая Марко Вовчкомъ, есть ничто иное какъ огромный скандалъ.
У меня есть сосѣдъ по имѣнiю, человѣкъ добрый, но очень-невзлюбившiй русской литературы съ тѣхъ
поръ, какъ поднятъ былъ одинъ извѣстный вопросъ, -- такъ онъ теперь все носится съ "Отечественными
Записками" и всѣмъ тычетъ пальцемъ, смотрите, дескать, полюбуйтесь, вотъ она литература-то
скандаловъ. Я бъ ее еще не такъ отдѣлалъ!
И если подумаешь, что весь этотъ шумъ, всѣ эти обвиненiя происходятъ оттого только, что въ
ѣ
Стр.1