Михаил Андреевич Осоргин
Как мы торговали
Предисловие и подготовка текста С. Шумихина <...> Всегда с удовольствием и особой нежностью вспоминаю время, когда я стоял за прилавком
Книжной лавки писателей в Москве. <...> В девять часов утра лавку отпирала фигура в валенках и барашковой шапке, молодой историк
литературы и популярный, особенно у слушательниц, лектор Борис Грифцов; иногда раньше успевала
прийти наша кассирша Е. Дилевская <...> , обладательница прекрасного сопрано, будущая артистка, едва не
потерявшая голос за морозным прилавком. <...> Чередуясь дежурствами, являлись Борис Зайцев и философ
Ник. <...> Неизменно весь день проводили в лавке нынешний хороший советский писатель Ал. <...> Таков был наиболее постоянный состав пайщиков; еще трое из учредителей
пробыли у нас недолго (отличный книговед М. В. Линд, искусствовед П. П. Муратов - ныне
неблагополучно отбывший на Дальний Восток, и поэт В. Ф. Ходасевич). <...> Вели дела, главным образом, мы с Грифцовым, который жил у меня в Чернышевском переулке,
почти рядом с лавкой (она была в Леонтьевском, потом на Большой Никитской): общий распорядок,
закупка книг, расценка, касса, колка дров, растопка печурки, работа на складе. <...> По части перевозки книг
на санках вне упрека был милейший Яковлев. <...> Обласкать покупателя и составить каталог
фундаментальной университетской библиотеки никто не умел так, как "историк Возрождения"
Дживелегов. <...> Все качества деловой неосведомленности и купеческой бесталанности соединял в себе
Борис Зайцев, ведавший отделом беллетристики; конкуренцию ему в этом отношении составлял Н.
Бердяев <...> , очень серьезно относившийся к делу, но ни разу не завязавший веревкой пакета правильно. <...> Но
зато по отделу книг философских было некому с ним сравняться! <...> Вы хотите на немецком или на русском языке? <...> Хуже других издание Клюкина - и перевод плохой, и
подбор материала. <...> Покупатель слушает с почтением, философ излагает с полным знанием <...>
Как_мы_торговали.pdf
Михаил Андреевич Осоргин
Как мы торговали
Предисловие и подготовка текста С.Шумихина
"Наше наследие", 1989, No 6
OCR Бычков М. Н.
Всегда с удовольствием и особой нежностью вспоминаю время, когда я стоял за прилавком
Книжной лавки писателей в Москве. Пятнадцать лет истекло со дня ее основания; я писал о ней довольно
подробно в библиофильском "Временнике", - здесь хочется вспомнить о нас самих, нечаянных хозяевахприказчиках.
В
девять часов утра лавку отпирала фигура в валенках и барашковой шапке, молодой историк
литературы и популярный, особенно у слушательниц, лектор Борис Грифцов; иногда раньше успевала
прийти наша кассирша Е. Дилевская, обладательница прекрасного сопрано, будущая артистка, едва не
потерявшая голос за морозным прилавком. Чередуясь дежурствами, являлись Борис Зайцев и философ
Ник. Ал. Бердяев. Неизменно весь день проводили в лавке нынешний хороший советский писатель Ал.
Ст. Яковлев и я. Мотыльком залетал и на часы застревал проф. Ал. Карп. Дживелегов, один из лучших
наших "приказчиков". Таков был наиболее постоянный состав пайщиков; еще трое из учредителей
пробыли у нас недолго (отличный книговед М. В. Линд, искусствовед П. П. Муратов - ныне
неблагополучно отбывший на Дальний Восток, и поэт В. Ф. Ходасевич).
Вели дела, главным образом, мы с Грифцовым, который жил у меня в Чернышевском переулке,
почти рядом с лавкой (она была в Леонтьевском, потом на Большой Никитской): общий распорядок,
закупка книг, расценка, касса, колка дров, растопка печурки, работа на складе. По части перевозки книг
на санках вне упрека был милейший Яковлев. Обласкать покупателя и составить каталог
фундаментальной университетской библиотеки никто не умел так, как "историк Возрождения"
Дживелегов. Все качества деловой неосведомленности и купеческой бесталанности соединял в себе
Борис Зайцев, ведавший отделом беллетристики; конкуренцию ему в этом отношении составлял Н.
Бердяев, очень серьезно относившийся к делу, но ни разу не завязавший веревкой пакета правильно. Но
зато по отделу книг философских было некому с ним сравняться!
- Есть у вас сочинения Ницше? - спрашивал покупатель.
- А вот, пожалуйста, обратитесь к профессору Бердяеву.
Момент кипучей торговой деятельности Николая Александровича!
- Вам Ницше? Вы хотите на немецком или на русском языке?
- Лучше по-русски.
- Русских изданий Ницше несколько. Хуже других издание Клюкина - и перевод плохой, и
подбор материала.
- Я хотел бы издание хорошее.
- Есть и другие издания, но тоже с недостатками.
Следует подробное исследование русских изданий Ницше.
Покупатель слушает с почтением, философ излагает с полным знанием дела и желанием помочь
покупателю в выборе. Наконец, выбор сделан и Николай Александрович говорит:
- К сожалению, этого издания у нас нет.
- Ну, тогда я возьму другое, ничего не поделаешь.
- Да, это очень обидно, но сейчас такое время...
- Вы можете мне показать?
- Что?
- Какое-нибудь издание Ницше.
- Но вы хотите непременно русское?
- Мне хотелось бы русское.
- Но у нас русских изданий сейчас нет.
- Совсем нет? И даже клюкинского?
- И его нет. Но это издание плохое!
Стр.1