Михаил ГАСПАРОВ ФИЛОЛОГИЯ И ПОЭЗИЯ Беседу вел Эмил Димитров —Почему Вы в свое время выбрали своим предметом классическую филологию? <...> Мне повезло: школьные учебники по древней и средней истории попались мне в руки еще в дошкольном возрасте, и я читал их не как за дание к уроку, а как беллетристику. <...> Древняя история бы ла занимательней: там было меньше обобщающих слов вроде «способ производства» и больше увлекательных эпизодов. <...> Потом, школьником, я таким же образом читал университетские учебники, и в них тоже древняя история была интереснее, чем средняя, и подавно интереснее, чем новая. <...> Мне еще раз повезло: в знакомой среде было мно го книг античных авторов в русских переводах, и к концу школы я успел их прочесть и полюбить. <...> Когда я кончал школу, то твердо знал, что хочу изучать античность: там меньше давят переменчивые идеологические требования. <...> В чем разница между латинистом и элли нистом? <...> А для меня наука начинается там, где возможны точные форму лировки. <...> Наука фило логия обрабатывает таким образом одну часть этого ми ра — ту, которая запечатлена в слове. <...> Наука классическая филология занимается одной частью этой части — грече ской и латинской словесностью. <...> А классическая фило логия — средство моего с ней общения. <...> Можно ли назвать это ее «жизненным смыслом», не знаю. <...> Чтобы лучше запомниться, они склады вались не в произвольной, а в скованной форме: с ритмом, рифмой, параллелизмом, аллитерациями и пр. <...> Язык в скованных формах должен был изворачи ваться, напрягать все свои запасные силы (как при гимна стике), использовать необычные слова и обороты. <...> Таким образом, первая че ловеческая потребность, на которую отвечает поэзия,— это потребность ощутить себя носителем своей культуры, товарищем других ее носителей: грубо говоря, русская культура — это сообщество людей, читавших Пушкина или хотя бы слышавших о нем. <...> (Когда после поэзии роди лась художественная проза, то стало возможным <...>