Начало в №№ 20–24 «И картина крови имела большой успех…» Величайшие свершения Государя Иоанна Васильевича Грозного в деле создания Государства Российского невозможно не замечать или считать «яко не бывшими». <...> И потому с легкой руки Карамзина их предложено относить только к первой половине его царствования, когда Царь во всем слушался добрых советников, вроде Курбского. <...> А во второй половине правления, утверждают, что Государь, якобы впал в безумие, страдал манией преследования и стал своими же руками разрушать и губить все доброе, созданное по советам так называемой «Избранной Рады». <...> И как наиболее яркое свидетельство безумия «кровавого тирана» приводят подлую сплетню иезуита об убийстве Государем наследника престола царевича Иоанна Иоанновича. <...> Именно эту страшную клевету врагов России, подхваченную Карамзиным, постарался закрепить и утвердить в сознании русского общества Илья Репин. <...> Несколько лет назад, с негодованием обсуждая на «Эхе Москвы» обращение к министру культуры православной общественности с требованием убрать из постоянной экспозиции картину Репина «Иван Грозный и сын Иван», ведущие с восхищением назвали Илью Ефимовича «Пусси-райт» ХIХ века». <...> И, надо заметить, что для сравнения великого художника с бесноватыми девицами, которые устроили «тараканьи пляски» в Храме Христа Спасителя, все же есть основания. <...> В своих воспоминаниях он писал: «Несчастья, живая смерть, убийства и кровь составляют… влекущую к себе силу… В то время на всех выставках Европы в большом количестве выставлялись кровавые картины. <...> И я, заразившись, вероятно, этой кровавостью, по приезде домой, сейчас же принялся за кровавую сцену Иван Грозный с сыном. <...> На Руси никогда не знали такого множества изощренных пыток и казней, которые были повсеместно распространены в «прогрессивной» Европе. <...> Достаточно почитать наши летописи и западноевропейские хроники, чтобы почувствовать разницу. <...> На Руси никогда не сжигали <...>