LEX RUSSICA Вместе с тем очевидно, что и меньшинство может иметь свои права, и притом не менее значимые, чем права большинства, поэтому когда возникает вопрос о принесении вжертву индивидуальных прав «общему благу», уточняет он, мы должны спросить, а имеем ли мы на это право? <...> Он был, пожалуй, одним из первых юристов либерального толка, который считал, что формальное право свободы должно быть дополнено правом на обеспечение достойного существования. <...> Со своим единомышленником он так сформулировал эту идею: «Задача и сущность права состоит действительно в охране личной свободы, но для осуществления этой цели необходима и забота о материальных условиях свободы: без этого свобода некоторых может остаться пустым звуком, недосягаемым благом, закрепленным за ними юридически и отнятым фактически. <...> Таким образом, именно во имя охраны свободы право должно взять на себя заботу о материальных условиях ее осуществления; во имя достоинства личности оно может взять на себя заботу об ограждении права на достойное человеческое существование»103 . <...> В одной из своих работ он пишет, что среди тех прав, которые обыкновенно помещаются в современных декларациях, нет одного, которое по всем данным должно было бы найти место в символе веры современного правосознания: это — право на достойное человеческое существование. <...> Понимая значение частной собственности для экономической жизни страны, он все-таки считал, что «Правосознание нашего времени выше права собственно. <...> . НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ сти ставит право человеческой личности и, во имя свободы, устраняет идею неотчуждаемой собственности…»104 В завершение хотелось бы привести мнение Е. А. Лукашевой: «Все правовое должно быть моральным, но далеко не все моральное может быть правом»105 Представляется, что нравственность и мораль, а особенно нравственность, должны оставаться для права идеалом. <...> Ксенофонтов, доктор философских наук, профессор Московского государственного юридического <...>