Братья Гримм
Три брата
Давным-давно жил да был человек, у которого было три сына, а всего достатка было немного: только
тот дом, в котором он сам жил. Каждый из сыновей желал бы тот дом получить в наследство после его смерти,
но отцу они были все одинаково милы; вот и не знал он, как ему быть, чтобы никого не обидеть.
Продать бы дом да вырученные деньги между ними поделить, так продавать-то ему не хотелось,
потому что дом был им унаследован от его прадедов...
Наконец пришла ему в голову хорошая мысль, и он сказал своим детям: "Ступайте-ка вы в люди да
поиспытайте себя, и каждый пусть изберет себе какое-нибудь ремесло для изучения; по возвращении вашем
домой тот из вас, который выкажет себя искуснее других в своем деле, получит от меня дом в наследство".
Сыновья были довольны решением отца и избрали себе ремесла по вкусу: старший задумал быть
кузнецом, второй -- парикмахером, а третий -- учителем фехтования.
Затем они назначили время, в которое они должны были снова сойтись в доме отца, и разошлись в
разные стороны.
Случилось так, что каждый из них в своем деле нашел себе отличного учителя, у которого мог
надлежащим образом выучиться своему мастерству.
Кузнецу поручено было подковывать королевских лошадей, и он подумал: "Ну, теперь, кажется, без
ошибки можно сказать, что дом именно мне достанется".
Парикмахеру пришлось брить только знатных господ, и он тоже подумал, что дом никому другому,
кроме него, не достанется.
Фехтовальщику пришлось получить не один удар, и он все же скрепя сердце думал про себя: "Нечего
этих ударов пугаться, а то, пожалуй, дом-то и выскользнет у меня из рук!"
Когда же наконец миновало условленное время, все они сошлись в доме отца; но они не знали, как бы
им найти случай высказать перед отцом свое искусство, а потому и стали между собою совещаться.
Во время их совещания видят -- бежит к ним с поля заяц. "Э-э! -- сказал парикмахер. -- Вот очень
кстати явился! Точно званый!"
Тотчас взял он тазик и мыло, взбил пену, а когда заяц подбежал поближе, он на бегу намылил ему
мордочку и на бегу же выбрил ему бородку и при этом не порезал его и ни одного волоска не повредил.
"Недурно, -- сказал отец, -- и если только остальные двое не слишком превзойдут тебя в своем
мастерстве, то дом останется за тобою".
Вскоре после того видят, что мчится какой-то господин во всю прыть в своей карете. "Вот извольте-ка
взглянуть, батюшка, на мое уменье!" -- сказал кузнец, побежал вслед за каретой, сорвал у одной лошади на
скаку все четыре подковы и подковал ее четырьмя новыми. "Ты -- просто молодчина! -- сказал ему отец. -- Со
своим делом ты справляешься так же хорошо, как твой брат... Право, я даже не знаю, кому из вас двоих я
должен отдать свой дом..."
Тогда сказал третий сын: "Батюшка, дозвольте и мне показать свое мастерство!"
Как раз в это время стал накрапывать дождь, и фехтовальщик, вынув свою шпагу, стал ею быстро
вращать над головою, так что ни одна капля на него не упала...
Дождь пошел сильнее и наконец обратился в ливень, который лил как из ведра, а фехтовальщик все
быстрее и быстрее вращал шпагою над головой и остался сухохонек, словно под крышей стоял.
Когда отец это увидел, он изумился и сказал: "Ты превзошел своих братьев в твоем мастерстве -- дом
принадлежит тебе!"
Оба остальные брата по предварительному уговору остались вполне довольны таким решением отца, и
так как они друг друга очень любили, то стали жить вместе в отцовском доме и продолжали заниматься
каждый своим ремеслом; а при своих знаниях и умениях они зарабатывали много денег.
Так дожили они в полном довольстве до старости, и когда один из них заболел и умер, двое других так
о нем горевали, что вскоре тоже заболели и умерли.
По их взаимной любви и тесной дружбе их и похоронили в одной общей могиле,
Пер. под ред. П.Н. Полевого
Печатается по изданию: "Сказки, собранные братьями Гриммами", Спб, 1895.
Изд. "Алгоритм", 1998.
OCR Палек, 1999 г.
Стр.1