Братья Гримм
Двое королевских детей
Жил-был на свете король, и у него родился маленький сыночек, и на нем стоял такой знак, по
которому можно было видеть, что ему на шестнадцатом году предстоит погибнуть от оленя.
Когда он достиг этого возраста, королевские егеря отправились с ним однажды на охоту. В лесу
королевич отстал ото всех и вдруг увидел большого оленя, в которого задумал стрелять, но никак
нагнать его не мог; и бежал тот олень до тех пор, пока не заманил королевича в самую чащу леса; там
вдруг вместо оленя появился высокий громадный мужчина и сказал: "Хорошо, что я тебя сюда залучил;
из-за тебя я уже шесть пар лыж на охоте износил, а все добыть тебя не мог".
И взял он его с собой, переправил через широкую реку и привел в большой королевский замок,
где они сели за один стол и стали есть. Когда они вместе поели, этот король сказал королевичу: "У меня
три дочери; ты должен провести ночь в спальне у старшей, не смыкая глаз, от девяти часов вечера до
шести утра, и я стану приходить к тебе каждый раз, когда будет ударять колокол, стану тебя окликать, и
если ты хоть один раз не откликнешься мне, то будешь завтра утром казнен; если же каждый раз будешь
мне отвечать, то получишь мою дочь в жены".
Когда королевна и королевич пришли в опочивальню, там стоял каменный истукан, и королевна
сказала ему: "В девять часов придет мой отец и затем будет являться каждый час, пока три не ударит;
когда будет он окликать, то дай ему ответ вместо королевича".
Каменный истукан молча кивнул головой и затем стал кивать все тише и тише, пока голова его не
стала по-прежнему неподвижна.
На другое утро король сказал королевичу: "Ты оказался молодцом, но старшую дочь я не могу за
тебя выдать - ты должен еще у второй дочери целую ночь бодрствовать; а тогда я подумаю, можно ли
тебе жениться на моей старшей дочери. Но я ежечасно буду приходить сам, и если тебя окликну, то
отвечай мне; а если окликну и не ответишь, то кровь твоя должна будет пролиться".
Вот и пошел королевич с королевной в ее опочивальню, а там стоял еще больший каменный
истукан, которому королевна сказала: "Когда отец будет окликать, то отвечай ты". Кивнул большой
каменный истукан головою молча и стал качать ею все медленнее и медленнее, пока голова опять стала
неподвижна. А королевич лег на пороге опочивальни, подложил руку под голову и заснул.
На другое утро король сказал ему: "Хоть ты и хорошо выполнил свое дело, однако же и вторую
мою дочь я не могу за тебя выдать замуж; ты должен еще одну ночь бодрствовать у моей младшей
дочери в опочивальне, тогда я подумаю, можно ли за тебя вторую дочь выдать. Но не забудь, что я
каждый час стану сам приходить, и если тебя окликну, то отвечай мне; а коли окликну, да не ответишь,
то кровь твоя должна будет пролиться".
Пошел королевич с младшею королевной в ее опочивальню и там увидел истукана еще больше и
еще выше, чем в опочивальне двух первых королевен. И сказала королевна истукану: "Станет отец
окликать, отвечай ты". Ответил на это каменный истукан кивком головы и качал ею с полчаса, пока она
не перестала качаться. А королевич лег на пороге и заснул.
На другое утро король сказал ему: "Хоть ты и хорошо бодрствовал, но я все же не могу за тебя
мою дочь выдать, а вот есть у меня большой лес, и если ты мне тот лес с сегодняшних шести часов утра
до шести часов вечера весь вырубишь, так я, пожалуй, о замужестве дочери подумаю". Дал он
королевичу стеклянную пилу, стеклянный клин и топор.
Как только королевич пришел в тот лес да рубанул разок топором - топор пополам; взял было
клин да приударил по нем, и тот в песок рассыпался. Он был этим так поражен, что уже думал - смерть
его пришла; сел, да и заплакал.
Когда настал полдень, король сказал дочерям: "Одна из вас, девушки, должна ему чего-нибудь
снести поесть". - "Нет, - отвечали обе старшие, - мы ему ничего не снесем; пусть та, у которой он провел
последнюю ночь, и несет ему". Вот и должна была младшая снести ему поесть.
Придя в лес, она его спросила: "Ну что? Как?" - "Совсем плохо", - отвечал он. Тогда она сказала
ему, что он должен сначала чего-нибудь поесть; но он отвечал, что этого не может сделать, что должен
умереть и есть не будет. Но она приласкала его и уговорила, чтобы он хоть немного отведал; он подошел
и поел.
Когда он насытился, она сказала: "Приляг ко мне на колени, я почешу тебе голову, и ты
повеселеешь духом". Когда она стада ему в голове чесать, он вдруг почувствовал усталость и заснул; а
она взяла свой платочек, завязала на нем узелочек, трижды ударила узелочком о землю, приговаривая:
"Арвегерс, сюда!"
Стр.1