Иван Тертычный (Рассказ) Улыбка 1 Мария знала себя, как ей представлялось, достаточно: и обыкновенные свои действия, и поступки, и желания, да и сам характер; и многое из того было естественным продолжением её натуры, а потому вряд ли могло её чем-то особенно удивить. <...> Что же касается дальнего и ближнего окружения, то она оставляла за каждым право судить о ней по-своему, лишь бы не орали и не тыкали в глаза увёртливыми пальчиками. <...> За тридцать два года пребывания на белом свете она вполне изучила свой облик в разнообразных зеркалах — больших и маленьких, овальных и прямоугольных, в дорогих рамах и без оных, и, понятное дело, отражаясь в глазах знакомых и незнакомых людей. <...> И разницы не было в том, кто представал перед ней в данную минуту: мужчина, сверстница, подросток… Тут же в — карихсерых-голубых-зелёных — «окошках души» вспыхивал огонёк вожделения, восхищения, зависти… Стоило ей поднять взгляд — и всё мгновенно читалось: кто она, что она, какова она в сию секунду. <...> То-то… И лёгкие руки, и изящные ноги, и вся фигура, взгляд — всё другое. <...> А уж лицо… Своё лицо — совершенное, гладенькое, без единой, естественно, морщинки — Мария знала досконально. <...> Но поскольку происходило это очень медленно, постепенно, она успевала так же неторопливо, неосознанно к таким переменам привыкать, что подспудно приводило к убеждению: и она, и отражение в зеркале в общем-то неизменны. <...> Но лицо, скажем… Лицо у неё, что уж тут скромничать, из ряда вон, загляденье. <...> Об этом, правда, она ни разу так и не услышала ни от одной из своих подруг прошлой и нынешней поры, ни от коллег (дежурные комплименты не в счёт). <...> Вот Вадим… он на самом деле её любит, потому-то и сумел многое разглядеть и оценить в ней: ум, красоту, её преданность и безоглядность, душевное богатство и чувственность. <...> Вадиму она верила и доверяла самое дорогое — себя. <...> Да, её избранник не похож на лихого 44 НАША МОЛОДЁЖЬ № 5(95), 1–15 марта 2015 ковбоя или спецназовца — ни голосом, ни фигурой <...>