Рауль Мир-Хайдаров Мемуарист — опасная профессия И Продолжение. <...> Начало в № 19 за 2015 г. нтерес к мемуарам зависит от личности автора, его творчества, в какой период он жил, с кем общался, от глубины, незашоренности, смелости и самостоятельности его субъективных оценок. <...> Надо учитывать и зависть оценивающих, она как нигде присутствует в творческой среде, во власти, хотя немало её во всех слоях общества, будем честны. <...> Хотел бы, чтобы мои мемуары читатели тоже оценивали по своим знаниям жизни, по своему настроению, а главное, чтобы не искали в Интернете истину в последней инстанции. <...> В двадцатипятилетнем возрасте в Ташкенте далеко не простые люди называли меня «ходячей энциклопедией», но это были особые знания: о книгах, живописи, кино, музыке, театре, великих режиссерах, скульпторах, архитекторах, ученых, знаменитых музеях, величайших актерах, о спорте, футболе и, конечно, о поэзии. <...> Признаюсь, что и последние 50 лет, после «ходячей энциклопедии», я только тем и занимался, что учился и приобретал все новые и новые знания, обогащался и мой жизненный опыт. <...> Кто-то из мудрых сказал: «Школа жизни — лучший университет». <...> А в пору моей молодости так аттестовали многих: докторов наук, академиков, писателей, журналистов, 26 известными футболистами своего времени, даже с входившими в Сборную мира. <...> Брал интервью у многих из них, потому как вел в одной из столичных газет колонку футбольного обозревателя. <...> Хотя я жил в Ташкенте и имел Давид Кипиани философов, редакторов газет и журналов, ректоров высших учебных заведений. <...> Теперь же научные звания и высокие должности можно приобрести, не обременяя себя элементарными познаниями. <...> Я дружил и знался со многими НАША МОЛОДЁЖЬ № 20(110), 16–31 октября 2015 доступ к игрокам «Пахтакора», дружил со многими из них, но наиболее тесные, приятельские отношения у меня сложились с «динамовцами» Тбилиси, из-за дружбы со Славой Метревели, Гурамом Цховребовым, Мишей Месхи. <...> Я с ними встречался в Ташкенте <...>