Чтобы был мужичок неприметный, неказистый, закомплексованный до упора и на женщин осмеливался смотреть-взглядывать только снизу вверх и украдкой. <...> Конечно, лучше бы и слаще настоящего самца-красавца окрутить и угрохать, однако ж возможности свои Маша оценивала трезво: сама она не супермодель, не кинодива, да и в случае чего с настоящим-то самцом и физических сил не хватит справиться. <...> Встретив его как-то, ещё в январе, в очередной раз в гастрономе на углу (он, как всегда, брал пакет дешёвого молока, полхлеба, сосиски в целлофане), Маша вдруг приветливо кивнула: — Здрасте! <...> Испуганно вскинулся, понял-осознал, что Маша не ошиблась, именно с ним поздоровалась, вспыхнул, вместо ответного «здрасте» буквально квакнул, подавился, чуть, поди, штаны не обмочил… С тех пор ещё раз шесть Маша подлавливала эту овцу усатую (ведь имел-носил усы — жиденькие, но всё ж!) в магазине, приучила довольно внятно отвечать на свои приветствия, выдрессировала взгляд сразу не опускать и не уводить в сторону… Короче, мужичонка ожил, посверкивать глазами начал, улыбаться робко при встрече, не зная, не подозревая, что час его скоро пробьёт. <...> Был канун женского праздника — Маша специально так подгадала. <...> Тем более, выпадала годовщина: ровно пять лет тому, именно 7 го марта её Витюша и утворил ей подарок, от которого до сих пор она в себя прийти не может и по ночам в подушку слёзы льёт — с Лидкой, лучшей Машиной подругой (товаркой-свидетельницей и на свадьбе была!) сбежал. <...> Спрятавшись за киоск «Роспечати», щурилась, 44 НАША МОЛОДЁЖЬ № 19(85), 1–15 октября 2014 просматривала улицу. <...> Хотя дело уже к вечеру, но солнце бушевало вовсю, совсем по-весеннему — в честь предстоящего женского дня, что ли? <...> Конечно, трофей не ахти какой: лет сорок уже явных (едва ли не вдвое её старше), нос длинный, унылый, сам худой, сутулится, одет невзрачно — кепочка, куртчонка… Ну что ж, её Витюша тоже ни Шварценеггером, ни Ричардом Гиром, ни даже доморощенным каким-нибудь «бригадиром <...>