Виктор Широков СПЛОШНАЯ РУССКАЯ ЗАГАДКА А, собственно, что мы знаем друг о друге, и даже о самих себе? <...> Двойственность, противоречивость бытия делают нас игрушками, марионетками в руках судьбы, в руках неумолимого рока. <...> А какой космос страстей клубится и дымится в бедной человеческой душе, в несчастном исстрадавшемся сердце! <...> Тридцатилетний поэт Федор Тютчев недаром обмолвился полтора века назад: О, страшных песен сих не пой Про древний хаос, про родимый! <...> Как жадно мир души ночной Внимает повести любимой! <...> Из смертной рвется он груди, Он с беспредельным жаждет слиться… О, бурь заснувших не буди — Под ними хаос шевелится! <...> Автор хорошо представлял предмет своих неустанных размышлений, слишком хорошо, заплатив за провидческое знание свое бесконечными драмами личной жизни, смертью многих близких ему людей. <...> Федор Иванович Тютчев (1803–1873), отпрыск старинного дворянского рода, детство свое провел в фамильном имении селе Овстуг Орловской губернии, юность — в Москве, где окончил университет, явил первые стихотворные опыты, в основном переделки и подражания Горацию, и уже 18-летним юношей перекочевал в Мюнхен — тогдашнюю столицу Баварии, по родственной протекции став мелким сверхштатным чиновником русской дипломатической миссии. <...> Внешний облик юного Тютчева оставил нам М.П. Общероссийский молодёжный журнал Погодин, однокашник поэта по университету, правда, бывший старше по курсу: «Низенький худенький старичок, написал я, и сам удивился. <...> Мне представился он в воображении, как в первый раз пришел я к нему, университетскому товарищу, на свидание во время вакации, пешком из села Знаменское под Москвою на Серпуховской дороге — в Троицкое на Калужской, где жил он в своем семействе. <...> ». Сведения о сердечных увлечениях юного поэта не сохранились. <...> Возможно, он и шалил с 16-летней великосветской красавицей Амалией Лерхенфельд (1808–1888) наделал в Мюнхене много шума. <...> Крюдинеру), впоследствии она вышла замуж за финляндского <...>