Это так и не так, если хотя бы посмотреть на количество интересных работ, которые ежегодно выходят из-под пера российских историков. <...> Да и в кризисном состоянии нашей современной науки, если не брать во внимание ее организационный и особенно финансовый аспект (а это особая печальная тема), ничего плохого в общем-то нет, так как «кризис» в переводе с древнегреческого – это прежде всего «суд», «судебное разбирательство», «переоценка» того, что делалось раньше. <...> Более того, это вполне естественное состояние любой науки периодически пересматривать свои основания, только я бы еще добавил – естественное в нормальной стране. <...> И когда он вдруг наступил в первые же годы перестройки, то стал восприниматься многими, если не большинством российских историков, как катастрофа. <...> На это были свои объективные и субъективные, внешние и внутренние причины. <...> 1 Поэтому в нашей стране с конца 80-х годов на вполне естественный «мировой» кризис исторической науки, вызванный «лингвистическим переворотом» и постмодернистской атакой на базовые основания истории как науки [1, с. <...> 41–51], наложился еще и наш мировоззренческий, идеологический, ментальный кризис, точнее, вакуум, связанный с утратой советскими историками «единственно правильной марксистско-ленинской теории исторического процесса». <...> Кажется, он сильно затянулся – не только второе, а, пожалуй, уже и третье поколение российских историков начинает свой путь в науку, переживающую, так сказать, кризис в квадрате. <...> *1 Разумеется, и в ту пору были исключения: в антиковедении (С. С. Аверинцев), в медиевистике (А. Я. Гуревич), в изучении российской истории до 1917 г. (А. А. Зимин и др.) <...> © Медведев А. П., 2012 Однако в последнее время появляются и обнадеживающие признаки – выход в свет серии фундаментальных работ по теории истории [2–6 и др.] <...> . Один из них я вижу в творчестве Ольги Михайловны Медушевской – ключевой фигуры в развитии отечественной методологии истории [6, с. <...> Исследовательница <...>