Борис Белкин Рассказы Граждане Востока Не успели мы толком рассесться, а наша учительница русского Пелагея Петровна завести привычное: «…ни ума, ни совести, ни чести, одна гадость, мерзость…» — как дверь распахнулась и в класс влетела Нина Григорьевна — учительница французского в старших классах. <...> По красной повязке у нее на руке можно было догадаться, что она — дежурная по школе. <...> Нина Григорьевна бешеной вороной заметалась по классу, то и дело картинно замирая и всматриваясь в наши лица. <...> Наконец она безошибочно остановилась около бандита Маргулиса и впилась в него трагическим взглядом. <...> Маргулис привычно заканючил — «…это не я… не я… <...> Я слышал, как сидящие неподалеку Маргулис и Калер гадали, когда и на чем они могли попасться, и как лишенный всякой совести Маргулис говорил — «…чтобы ни было, все валим на Белкина… <...> Нина Григорьевна спросила, понимаем ли мы, как важна интернациональная работа. <...> Оказалось, что Клубу интернациональной дружбы нашей школы (которым как раз и заведовала Нина Григорьевна) поручено представлять Таджикскую, Узбекскую и Туркменскую ССР на большом фестивале во Дворце пионеров, посвященном 50-летию Великого Октября. <...> Я с удивлением заметил, что искусство облагораживает даже тех, кто приобщился к нему случайно, — Маргулис и Калер заметно притихли, а на очередную репетицию пришли в тюбетейках. <...> Не желая отставать от недавних аутсайдеров общественной жизни, я был вынужден так же старательно учить свой отрывок. <...> Просто самыми темными (сейчас, в лучшем случае, сказали бы — черными) оказались Маргулис, Калер и Белкин. <...> Иногда я задумываюсь, как странно за эти годы изменилась общественная ситуация, в том числе и демографическая. <...> Интересно, возможна ли сегодня обратная ситуация — узбеки, таджики и туркмены изображают еще недавно многочисленных московских евреев? <...> Я уже не раз думал, что при неудачной встрече с патриотически настроенными головорезами, шансов у меня немного. <...> Вряд ли я <...>