В выпуске «Трудов…», выходящем в Год российской истории, нам кажется вполне уместной новая рубрика – «архивная смесь». <...> В качестве своеобразной коллекции мы публикуем здесь документы из провинциальных государственных архивов, любезно предоставленные доктором исторических наук, профессором, известным исследователем Т.И. Хорхординой. <...> Хотя документы различаются хронологически и тематически, архивная подборка вовсе не является случайной. <...> Материалы принадлежат эпохе рождения и утверждения советской системы, позволяют взглянуть на нее с определенной точки зрения. <...> Раздел – и тематически, и интонационно – больше всего, как это ни странно, рифмуется с поэтической рубрикой. <...> Он весь – о трагическом и травматическом опыте насилия (системы – над людьми, социальных групп – над другими социальными группами, человека – над человеком), на основе которого и благодаря которому сформировался советский мир. <...> В публикуемых документах зафиксирована та часть истории ХХ в., которая особым образом была представлена в памяти советского человека. <...> Но вспоминать не любил, стыдился, боялся – разве что урывками, коротко, с самыми близкими, негромко, как о чем-то незначительном, даже случайном, как о фоне другой – настоящей – советской жизни. <...> Главное ощущение того, по кому прошлась эта история и кто все-таки уцелел, передал участник/свидетель/пострадавший Б.Ш. Окуджава: в чем философия была? <...> Эта сторона памяти советского человека последовательно и целенаправленно вытеснялась и замещалась «правильной» (героической и жизнеутверждающей) официальной историей. <...> Это от нее в годы перестройки и «смутные» («воровские», безвластные и бесхозные) 90-е смутьяны и путаники от истории и политики понуждали отказаться постсоветского человека. <...> – В пользу той самой, «теневой», непростой и болезненной, где его отцы и деды вдруг явились главными зачинщиками, то героями, то палачами, то жертвами (счастье избежать этих 459 – Семинары <...>