Всеволод Михайлович Гаршин. Медведи
(сб. "Полосатый Эргени")
________________________________________________________________________
Москва: Издательство "Правда", 1991 г.
Составление и вступительная статья В.А.Потиевского
Иллюстрации и оформление А.Н.Сичкаря
OCR Dauphin, июнь 2002 г.
________________________________________________________________________
На степной речке Рохле приютился город Бельск. В этом месте она
делает несколько крутых излучин, соединенных протоками; все сплетение,
если смотреть в ясный летний день с высокого правого берега долины реки,
кажется целым бантом из голубых лент. Этот высокий берег подымается над
уровнем Рохли сажен на пятьдесят и точно срезан огромным ножом так
круто, что взобраться от воды наверх, туда, где начинается бесконечная
степь, можно, только хватаясь за кусты бересклета, дерезы и орешника,
густо покрывающих склон. Оттуда, сверху, открывается вид верст на сорок
кругом. Направо к югу и налево на север тянутся холмы правого берега
Рохли, круто спускающиеся в долину, как тот, с которого мы смотрим, или
отлогие; некоторые из них белеют своими обнаженными от почвы меловыми
вершинами и скатами; другие покрыты по большей части чахлой и низкой
травой. Прямо на восток тянется безграничная, слегка поднимающаяся
степь, то желтая от сенокосов, на которых густо разросся негодный
молочай, то зеленеющая хлебами, то лилово-черная от поднятой недавно
целины, то серебристо-серая от ковыля. Отсюда она кажется ровною, и
только привычный глаз рассмотрит на ней
едва уловимые линии отлогих,
невидимых, глубоких лощин и оврагов, да кое-где виднеется небольшим
возвышением старый, распаханный и вросший в землю курган, уже без
каменной бабы, которая, может быть, украшает в качестве скифского
памятника двор Харьковского университета, а может быть увезена
какимнибудь мужиком и заложена в стенку загона для скотины.
Внизу река, изгибаясь голубой лентой, тянется с севера на юг, то
отходя от высокого берега в степь, то приближаясь и протекая под самою
кручею. Она окаймлена кустами лозняка, кое-где сосною, а около города
выгонами и садами. В некотором расстоянии от берега, в сторону степи,
тянутся сплошной полосой почти по всему
течению Рохли сыпучие пески,
едва сдерживаемые красною и черною лозою и густым ковром душистого
лилового чабреца. В этих песках, верстах в двух от города, приютилось и
городское кладбище; с высоты оно кажется маленьким оазисом с
возвышающеюся над ним деревянной колоколенкой кладбищенской церкви. Сам
город не представляет собою ничего особенно выдающегося и очень похож на
все уездные города; впрочем, он выгодно
отличается от своих собратий
удивительною чистотою улиц, происходящею не столько от заботливости
городского управления, сколько от песчаной почвы, на которой выстроен
город; почва эта всасывает решительно всякое количество влаги, какое
может произвести разгневанное небо, и тем приводит в большое затруднение
городских свиней, которые должны отыскивать себе удобное помещение по
крайней мере за две версты от города, в грязных, илистых берегах реки.
В сентябре 1875 года Бельск был необыкновенно взволнован. Обычная
тишина жизни нарушилась; повсюду: в клубе, на улицах, на скамейках у
ворот, в домах, происходили шумные разговоры. Можно было бы подумать,
что происходившее в это время земское собрание с выборами заставило так
волноваться жителей, но бывали и прежде земские собрания - и с выборами
и со скандалами - и не производили никакого особенного впечатления на
бельчан. Иногда только встретившиеся
на улице граждане обменяются
короткими фразами:
- Были? - спросит один, указывая взорами на дом, где помещалась
земская управа.
- Был! - ответит другой и при этом
махнет рукою. А привыкший к
способу выражения мыслей собеседник поймет без слов, в чем дело, и
промолвит:
- Кто?
- Иван Петрович!
- Кого?
- Ивана Парфеныча.
Посмеются и разойдутся.
Стр.1