Владимир Смирнов СМЫСЛ, РАСКАЛЕННЫЙ ДОБЕЛА∗ «Дело поэта – создать “кусочек вечности” ценой гибели всего временного – в том числе, нередко, и ценой собственной гибели» (с. <...> Это написано Георгием Ивбновым в Париже в 1931 г. Через десятилетие после «потери всего дорогого», в предчувствие лет страшных: Туманные проходят годы, И вперемежку дышим мы То затхлым воздухом свободы, То вольным холодом тюрьмы. <...> ) Участь изгнанника всегда тяжка, изгнанника-поэта – вдвойне, русского поэта, заброшенного в «глухую европейскую дыру», – гибельна и спасительна одновременно – «…читателей у нас нет, Родины нет, влиять мы ни на что не можем и… в то же время самый простодушный из нас – “блажен”». <...> О том, что произойдет в далеком будущем, когда он «вернется в Россию стихами», Ивбнов узнал давно – «даже страшно подумать, под какой ослепительный прожектор истории попадем когда-нибудь все мы…» <...> И в этом ослепительном свете слово поэта стало дорого и насущно людям его страны – «вечной непреходящей, несчастной великой Родины» (с. <...> За столько лет такого маянья По городам чужой земли ∗ Смирнов В. <...> 168 Смысл, раскаленный добела Есть от чего прийти в отчаянье, И мы в отчаянье пришли. <...> В отчаянье, в приют последний, Как будто мы пришли зимой С вечерни в церковке соседней По снегу русскому, домой. <...> 6.) зы» (1931), современники были изумлены «обращением» поэта, таинственным преображением Когда появился первый эмигрантский сборник Ивбнова «Роизысканного стихотворца в большого художника. <...> Ивбнов не оставил какихлибо записок о своем «жизненном пути». <...> Наиболее полно, хотя и вольно по отношению к фактам, рассказала о жизни Георгия Ивбнова в своих воспоминаниях «На берегах Сены» Ирина Одоевцева, почему-то нарекшая поэта «баловнем судьбы». <...> В 1953 г. в письме Роману Гулю Ивбнов отрекомендовался «сычом по природе» и назвал свою жизнь «страшной». <...> Земное пребывание «на ветру и на юру» сложилось так. <...> Георгий Владимирович Ивбнов родился 29 октября (ст. стиль <...>