Гордон РОССИЯ В ИСТОРИИ ФРАНЦУЗСКОЙ МЫСЛИ (XVIII–XXI вв.) <...> А гений Возрождения Рабле веком раньше 76 РОССИЯ В ИСТОРИИ ФРАНЦУЗСКОЙ МЫСЛИ (XVIII–XXI вв.) ставил в один ряд «московитов, индейцев, персов и троглодитов». <...> Кюстин в середине XIX в. констатировал, что Россия остается менее известной в Европе, чем Индия. <...> «Прославленный эрудит», по оценке Каррер д’Анкосс1, уверял, что московиты «годятся только для рабства» и что их надо «гнать на работу плетьми и дубинами» [4, с. <...> Для классиков Просвещения «Россия означала Петра Великого и Екатерину. <...> Элен Каррер д’Анкосс – Постоянный секретарь Французской Академии, историк-русист российского происхождения, активно способствует развитию франкороссийских связей. <...> Первую лепту в создание «русского миража» внесли французская Академия наук и ее секретарь Фонтенель панегириком Петру I. <...> История Петра I, а затем Екатерины II, «богини Просвещения», 2. <...> 78 РОССИЯ В ИСТОРИИ ФРАНЦУЗСКОЙ МЫСЛИ (XVIII–XXI вв.) по слову Вольтера, подтверждала это: деспотизм, просвещенный философией, есть наилучшее средство прогресса. <...> Понимая сложность задачи, классик Просвещения замысливал альтернативу насильственным преобразованиям: «Надо не изменять обычаи народа, а побуждать народ к тому, чтобы он сам изменил их» [цит. по: 27, с. <...> Предваряя графа де Местра и маркиза де Кюстина, автор «Общественного договора» доказывал: цивилизация в России должна была вызреть на национальной почве. <...> Занавес, отделивший историческую Россию от философско-просветительской утопии, был сорван сообщениями путешественников, самым впечатляющим из которых оказалось сочинение Жана Шаппа д’Отероша. <...> Французская академия направила ученого аббата в Сибирь для проведения астрономических наблюдений. <...> Проехав до Тобольска, он описал свои впечатления, которые, как отмечает Каррер д’Анкосс, издавшая его книгу3, и в настоящее время не лишены познавательной ценности «историкосоциологического документа». <...> «Путешествие в Сибирь» впервые <...>