Официальная статистика — 26,6 млн погибших, в том числе 8,7 млн военнослужащих — занижает потери среди тех, кто был на фронте. <...> Вопреки распространенным представлениям, основную долю погибших составили именно военнослужащие (до 13,6 млн), а не гражданское население, так считает Борис Соколов, кандидат исторических наук, доктор филологических наук, автор 67 книг по истории и филологии, переведенных на латышский, польский, эстонский, японский и другие языки. <...> Истинную величину потерь Красной армии можно установить, используя документы, опубликованные в первой половине 90-х годов, когда цензуры публикаций о военных потерях почти не было. <...> , потери советских Вооруженных Сил убитыми и погибшими составили около 27 миллионов человек. <...> «Оценка в 27 млн погибших военных, данная Борисом Соколовым, должна сходиться хотя бы с общими данными о количестве граждан СССР, надевавших военную форму в 1941–1945 годах», — считает Алексей Исаев, автор 20 книг о Великой Отечественной войне, выпускник МИФИ, работавший в Российском государственном военном архиве и Центральном архиве Минобороны России, а также в Институте военной истории Министерства обороны России: «К началу войны в армии и на флоте числилось 4826,9 тысяч человек плюс 74,9 тысяч человек из формирований других ведомств, состоявших на довольствии Наркомата обороны. <...> Вот воспоминания профессора Новосибирского госуниверситета Александра Ильича Федорова, который во время войны был воздушным стрелком, старшиной 22-го гвардейского полка Авиации дальнего действия (награжден орденом Отечественной войны ПОМНИМ. <...> Немецкие истребители умели стрелять с 1000–800 м, они убивали стрелка-радиста, а потом подходили вплотную и расстреливали наши самолеты. <...> Наша авиация была не готова к бою, а вся тренировка заключалась в обучении режимам полета, взлета и посадки. <...> Но и с такой техникой надо было выходить на цель. <...> Для этого ведущий экипаж, обычно наш, выпускал над целью светящиеся авиабомбы <...>