Проза Гузель Агишева Брошь Рассказ Валентину Ивановичу Ежову Похожий на футбольного тренера Беккенбауэра киоскер Вальдкранкенхауса, больницы ордена иезуитов, как всегда возник перед самым завтраком: — Доброе утро, дамы! <...> «Эти немчуки меня так под некроз подведут», — думает Тася и не верит, что можно выдержать положенные шесть часов. <...> Растирает ей поочередно каждый палец, Тася бесшумно плачет и через пару часов неистово жмет кнопку вызова, чтоб ослабили жгуты. <...> — Сволочи! — в сердцах шепчет Тася и ловит на себе испуганный взгляд пожи лой соседки, она не понимает, что у нее с руками. <...> Тасе хочется прижаться к мужу, почувствовать сквозь мягкий свитер и тонкую сорочку его крепкое, жилистое тело, на которое время не покусилось. <...> И.Е.Ре пина в Ленинграде, факультет журналистики Казанского госуниверситета и аспирантуру фи лософского факультета МГУ. <...> Лауреат премий Союза журналистов СССР (1989), Союза журналистов России (2006 и 2009) в номинации «Лучшее журналистское произведение года». <...> Одна весь вечер читала, а вторая, сухонькая и вострая, как услышала молитву, распласталась прямо на кровати, сцепив руки, шептала чтото истово, пока румянец не проступил на ее бескровных щеках, да так и уснула в нелепой позе. <...> Та вошла, опираясь на черную лакированную палочку, слегка улыбнулась бла женному выражению фрау Кройц: — Аа, спит наша принцесса. <...> Мельком глянула на задремавшую фрау Шефер и подошла к Тасе: — Очень больно? <...> В первый день монашенка, пожилая индуска, подошла ко мне с анкетой, вы, говорит, кто — католичка, протестантка или ортодоксал. <...> Брошь — Все они тут все про всех знают — это же Германия. <...> Тут вдруг вострая фрау Кройц с пылающим румянцем ото сна соскочила как механический болванчик и пронзительно закричала: — Всем встать! <...> Но резвая старушка мелким шагом подбежала к Тасе и шамкающим ртом в сумасшедшем кураже вскрикнула: — Ага! <...> Останавливается на документальном фильме про уссурийскую тай гу. <...> Ей хочется <...>