Проза Владимир Шпаков Смешанный brak Роман 10. <...> Смешанный brak Вера хохочет, не скрывая веселья, и тоже на ухо отвечает: — Ты угадал! <...> Кэтрин исполняет роль метрдотеля, за официанта — Вальтер, который прино сит с кухни большую кастрюлю. <...> Вальтер объясняет нюансы употребления — дескать, белые сосиски не кипя тят, они нагреваются в горячей воде, после чего их следует аккуратно очистить от шкурки. <...> А к Вере приближается Вальтер, которому очень жаль своего знакомого, разнес частного Курта — тот, оказывается, покупает рыбу и ягоды у придорожных торговцев, то есть питается абы как. <...> Француз наседает на нее, перейдя на английский и настойчиво произ нося слово «Дюнкерк» с обвинительной интонацией. <...> Кэтрин отстреливается корот кими фразами, в которых слышится тот же «Дюнкерк», но с интонацией оправдатель ной. <...> В полемику втягиваются остальные, возникает многоязыкий гвалт, и над всем этим царит загадочный «Дюнкерк». <...> Слабо вам, видать, иссякли силы, растратились на сирых и убогих… Почемуто кажется, что Норман тоже мог здесь висеть: он ведь агнец, по сути, люди когданибудь это поймут. <...> Пустое дело, думает она, тут или Норман — или церковь, которая к сторонним чудесам, как известно, со скепсисом. <...> Эта страна, в конце концов, тоже прошла через ад, а еще здесь появился Норман…» «Какой Норман? — восклицает антагонист. <...> Лежит твой Норман в земле и никогда не воскреснет! <...> Ответ я получаю внизу, в маленьком опять же кафе, где за стойкой скучает в одиночестве барменша. <...> Да, «мерседес» скоростной, он сродни льву или гепарду; но тогда машина дальнобойщика — это слон. <...> Застывает печень, леденеет кишечник, замирает сердце… У старого солдата были неестественно красные кисти рук с двумя отсутствующими пальцами, он говорил: это последствия обморожения. <...> Маленькая гостиница пуста, барменша тут и администратор, и кастелянша; в кафе тоже ни одного клиента, а тогда мы можем познакомиться ближе. <...> Она замечательная, на шее у нее бьется синяя <...>