Поэзия Галина Илюхина Зверёк вселенского сиротства Молчунрека Я живу в замшелой башне в розовом бору. <...> Ктото завтра в лодке утлой — грошик за щекой — поплывет озябшим утром обретать покой… <...> Там уже намного больше любящих меня — им теперь нестрашно. <...> Боль же точечкой огня все дрожит, как будто машет с дальних берегов… <...> Шепот облаков прямо вот — по крыше тонкой шелестит едва, словно лепеты ребенка лепятся в слова: башня, лес, каменоломня на Молчунреке… <...> Ореховая соня не надо мне о смысле и резоне всё декаданс внутри меня ореховая соня впадает в транс она глядит, калачиком свернувшись в листвы метель где шелестят отпущенные души ее детей в смородках глаз плывут на черном фоне огни, огни не тронь мою ореховую соню и не спугни Илюхина Галина Александровна — поэт. <...> Одна из организаторов ежегодного международного литературного фестиваля «Петербургские мосты». <...> Зверёк вселенского сиротства она зверёк вселенского сиротства любовь и смерть мне ей в глаза по праву первородства смотреть смотреть и знать, что я неверный самородок болотный свет что буду плыть в глазах ее смородных сто тысяч лет когда очнувшись в сумеречной зоне почти к утру мне сердце выест крошечная соня и я умру Памяти А. Житинского <...> на зимней заре в январе морозная дымка скрывается в тонком тире вся жизньневидимка тебя выбирая беда целует в макушку и ты выпускаешь тогда из сердца кукушку пусть горло ее в янтаре и клюв из металла на зимней заре в январе всё кажется алым потерянно я говорю суоми суоми а птица уходит в зарю — светлей, невесомей Оптометрическое, жизнеутверждающее С годами постепенно гаснет свет, все както мягче делается, площе. <...> И жизнь моя течет намного проще — не липнет шерсть на драповый жакет, пропали пятна с кресел и дивана, неделями не оседает пыль, нет оснований чистить кафель в ванной… <...> И, сообразно с тем, как гаснет свет, уходит резкость, размывая абрис, — я в зеркале себе все больше нравлюсь <...>