МАЛЕНЬКИЕ ТРАГ ЕДИИ ВЕЛИКИХ ПОТ РЯСЕНИЙ Елена Съянова Алтыковы на престоле? <...> Император Александр Второй чрезвычайно трепетно относился к памяти своего деда Павла Первого. <...> На месте убийства Павла на свои личные средства он устроил домовую церковь с прекрасным иконостасом, где, уединяясь ото всех, часто молился. <...> Объяснение этому феномену кто-то находит в мистическом предчувствии Александром Вторым своей смерти, дата которой действительно совпадет с датой смерти Павла Петровича – 1 марта. <...> Те же, кто в мистику не верит, найдут ответ в глубинах самого менталитета представителей царствующей династии дома Романовых. <...> А в глубинах этих прячется почти гамлетовский вопрос: «было или … не было?», ставящий под сомнение законность их власти над Россией. <...> А забросила семя сомнения не кто иная, как великая прабабушка Екатерина. «…бывают положения, в которых интересы высшей важности обязывают к исключениям из правил… предоставляю Вам на выбор С. Салтыкова <...> и Льва Нарышкина; если не ошибаюсь, Вы отдаете предпочтение последнему. <...> Ну если не он, сказала она, так наверное Салтыков. <...> » Так в своих знаменитых «Записках» очевидно, из-за этой разыгранной невесткою «невинности непонимания», о чем ей, конечно, настучала Чоглокова… А дальше, немного ниже, в тех же «Записках» читаем: «В мае месяце я снова почувствовала признаки беременности». <...> И разве сам собой тут не напрашива возвращаясь к «Запискам»: «Беременность моя продолжалась всего два или три месяца». <...> Далее снова следуют всякие перивается вопрос – от кого же понесла Екатерина?! <...> Снопетии придворной и личной жизни, в которой Сергей Салтыков прекрасен и полон достоинств, а законный муж – в своем обычном малопривлекательном репертуаре … и наконец – «в феврале месяце я почувствовала признаки беременности». <...> Забегая вперед скажу, что эта беременность окажется успешной и судьбоносной для России – Екатерина родит сына, будущего императора Павла. <...> Против подобного сомнения <...>