Философия КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО БЫТЬ ЕГИПТЯНИНОМ, А НЕ ЕГИПТОЛОГОМ: ИСТОРИОСОФИЯ ДЖОРДАНО БРУНО И ЗАГАДКА ИЕРОГЛИФОВ В РЕНЕССАНСЕ А.В. <...> К ним относятся стилистико-композиционная экстравагантность его известнейших итальянских диалогов и удивительная пестрота малознакомых теперь авторов, чьи труды служили закваской для Бруновой мысли. <...> Однако главной из этих трудностей является утрата доступа к пониманию того духовного мира, в котором жил итальянский философ и без учета которого невозможно постичь смысл его радикальных проектов. <...> Между тем исследуемые в отрыве от нее, итальянские диалоги Бруно не могут быть поняты вполне адекватно. <...> Занимаясь преодолением этого дисбаланса (в отечественной науке он достигает предельных размеров), я хочу сконцентрироваться в этой статье на одном из пассажей трактата «О магии» (De magia) 38 А.В. КАРАБЫКОВ. <...> Быть египтянином, а не египтологом… (1589–1590), проливающем свет на историософские, семиотические и магико-религиозные взгляды Бруно. <...> Сделать это тем более важно, что сам Бруно позиционировал себя не столько оригинальным мыслителем, сколько «пробудителем» (exsuscitator)1 и глашатаем «древней теологии» (Фичино). <...> Доказав, что решающим в данном случае было влияние не Герметического свода, как думала Фрэнсис Йейтс, совершившая прорыв в бруниане второй половины ХХ в. <...> 2 , а комментарий Марсилио Фичино (1433–1499) к релевантному месту Платонова «Федра», я сопоставлю позиции Бруно и Фичино, за которым следовало большинство ренессансных неоплатоников. <...> Это позволит увидеть многозначительные нюансы, в которых проявлялась оригинальность историософских воззрений Бруно и, в частности, его интерпретации образа Египта – одного из ключевых в его творчестве. <...> В поисках первотекста: Герметический свод, «Федр» и Фичино Итак, вот этот фрагмент трактата «О магии»: Таковы были письмена, наилучшим образом установленные у египтян и называемые иероглифами, или священными знаками ( ). <...> После того <...>