Н. А. Добролюбов
Избранные письма
Н. А. Добролюбов. Русские классики. Избранные литературно-критические статьи.
Издание подготовил Ю. Г. Оксман.
Серия "Литературные памятники"
М., "Наука", 1970
OCR Бычков М. Н.
1. Н. П. ТУРЧАНИНОВУ
1 авг<уcта> 1856. <СПб.>
Мы так долго ждали письма от тебя, мой милый Николай Петрович, что оно пришло наконец
совершенно неожиданно. Можешь представить, как обрадовался ему я, и не один я: все наши друзья,
существования которых ты не подозревал в институте, тоже участвовали в этой радости. Миша, Львов,
Буренин, Сциборский -- все это было и есть в Главн. педаг. <институте>, и все это слушало с видимым
восхищением чтение твоего письма1. Старшие и младшие учителя2 смотрели на нашу радость при этом
случае с каким-то робким изумлением, не понимая, как наши серьезные или зло-насмешливые
физиономии могли вдруг принять выражение такого добродушного, детского веселья и сердечного
участия. Это изумление превратилось, конечно, в некоторого рода ужас, когда мы стали потом толковать
о la comtesse3, причем я рассказал о том, что он приходит в благоговейный восторг и проливает обильные
источники слез, говоря о величии и славе России под благословенным правлением дома Романовых
(сведение это сообщено мне Н<иколаем> Гавриловичем). Но -- черт с ними -- с контессами и старшими
учителями; у меня есть новости гораздо интереснее их. Только не ленись читать. Все они относятся к Гл.
пед. <институту>.
В "Современнике" пропущена уже статейка о нашем последнем акте, наполненная самыми
злокачественными выписками из него4. Написана она в таком духе, как, напр., статья о стих.
Растопчиной5, и, разумеется, Бекетов ее не понял6. Но Некрасов, боясь все-таки, что Давыдов будет
жаловаться7, спросил разрешения у Щербатова; тот сказал очень просто: да помилуйте, в чем же вы
затрудняетесь? Печатайте смело... ведь это же известный негодяй8... Кому из своих приятелей обязан
Ванька этой рецензией, тебе, конечно, не нужно говорить.
Между тем случилось и другое событие. Кто-то из бывшего пятого курса настрочил письмо к
министру об институтской администрации 9. Письмо это послано было в министерство; там его
распечатал дежурный чиновник, потом оно перешло -- по инстанциям, к столоначальнику, начальнику
отделения, директору департамента и пр. Наконец дошло оно до Авраама Сергеича 10, который, конечно,
не знал, что ему сделать в этом случае и решился -- посоветоваться об этом с Давыдовым, вследствие чего
и переслал ему письмо. Ванька созвал инспектора, Андрюшку и эконома 11, и тут началось чтение, при
к<ото>ром повторилась, говорят, сцена, завершающая "Ревизора", так как в письме всем досталось.
Ваньке, впрочем, судя по рассказам читавших письмо, должно быть всех меньше; инспект. назван
пешкой, Андрюшка -- хвостом директорским, эконом -- подлецом, каких свет не производил. Разумеется,
Ваньке не трудно было оправдаться против письма, написанного в подобном духе, и в заключение этого
дела Авр<аам> Серг<еич>, говорят, расцеловал его. Но по городу начали носиться смутные слухи о
ревизии в Гл<авном> пед<агогическом>. Эконом зазывал пятый курс к себе и поил вином Чистякова,
Сведенцова, Феоктистова и др. (названных я сам видел пьющими с экономом, возле его квартиры, под
арками).
Между тем случилось другое обстоятельство, которое я хотел бы тебе передать достойным
образом, но чувствую, что перо мое слишком слабо для этого. Попытаюсь на простой летописный рассказ.
В конце июня послано было кем-то письмо к Краевскому, в котором просили его напечатать в "СПб. вед."
объявление, что дир. Гл. пед. ин., член ком. и пр. и пр. Иван Давыдов, в ночь с 24 на 25-е июня высечен
Стр.1