ЧИРИКОВА «ОТЧИЙ ДОМ» В статье рассматривается своеобразие авторской трактовки легенды об Антихристе в семейной хронике Е.Н. Чирикова «Отчий дом», с помощью которой писатель стремился осмыслить реалии отечественной истории первой четверти ХХ в. <...> Образ Антихриста, с одной стороны, персонифицирован в конкретном историческом лице (руководителе большевистской партии В. Ленине <...> ), с другой — в соответствии с распространенным в среде раскольников учением о «духовном» Антихристе интерпретируется как безличное злое начало, воцаряющееся в мире на финальном этапе его истории. <...> In the article the author's distinctive interpretation is being discussed of the identity of the Antichrist legend in E.N. <...> The image of the Antichrist, on the one hand, personifi ed in a particular historical person (the Bolshevik party leader Vladimir Lenin), on the other hand, in accordance with the doctrine (common among dissenters) of “spiritual” Antichrist is interpreted as an impersonal evil presence, reigning in the world at the fi nal stage of its history. <...> Key words: Eugeny Chirikov, the family chronicle, legend of the Antichrist. <...> Образ Антихриста всегда привлекал к себе значительное внимание не только богословов, но и представителей русской философской мысли и литературы. <...> Регулярно возобновляющийся интерес к этому персонажу христианской эсхатологии обусловлен своеобразным мировосприятием русского человека, который посредством легенды о пришествии на землю противника Христа осмысливает реалии отечественной истории и прогнозирует будущее. <...> Отмечая данную особенность национального сознания, современный исследователь объясняет ее тем, что в условиях, когда «нормой жизненного ритма становится перманентная катастрофа, горизонт исторической надежды немедленно сужается в эсхатологическую перспективу, по центральной оси которой выстраиваются столь знакомые и неизменно впечатляющие знамения последних времен» [Исупов, 1995: 5]. <...> Причиной же, по которой больше «ни один вселенский оппонент Бога, включая наиболее приметных персонажей демонологии и 171 самого Князя Тьмы» [там же], не занял центрального места в сочинениях, пророчествующих <...>