Когда в носовом трюме устраивалось моленье, часто можно было слышать его голос. <...> Алеша пел чистейшим альтом, пел звонко, сильно и с глубокой верой, так, что даже грубая обшивка отзывалась ему. <...> Собак а была ученая, понимала всё, что Алеша говорил. <...> Скажет мальчик, бывало: "Пушок, стой!" - и пёс стоит на задних лапах, замерев, ка к столбик, прикажет: "Ползи!" - и пёс ползет, высунув от усердия язык, вызывая у попов смиренные улыбки, а охрану приводя в восторг, хлопнет в ладоши: "Голос!" - и верный друг лает заливисто и с готовностью: "Аф! <...> Пушок понимал не только слова хозяина, он мог читать даже его мысли: стоило Алеше посмотреть в преданные гла - за, и пёс уже бежал выполнять то, о чем мальчик подумал. <...> Наш замполит, Яков Наумыч Минкин, в прошлом циркач, восхищался Пушком: уникальная собака, - цокал он языком, - с удивительными способностями, ей цены нет. <...> Однажды на прогулке старпом подарил Алеше свой старый свитер. <...> Алеша только посмотрел Пушку в глаза, - и пёс, подойдя к старпому, лизнул его в руку. <...> Я зашел к замполиту, - вошел в каюту неожиданно, кажется, без стука, - и увидел в его руках массивный серебряный крест. <...> Короной увенчан жетон, на нем - зеленое поле, а на поле - рогатоветвистый серебряный олень, пронзенный серебряной стрелой. <...> Он озадаченно пробурчал что-то и спустился в носовой трюм. <...> Замполит запер пса в своей каюте, и я расслышал, ка к он спросил о координатах штурмана и резко одернул старпома, попытавшегося было его усовестить: "Не твое дело! <...> Увы, не о людях, запертых в трюмах, думал, а старался думать о том, ка к выгляжу в этот роковой миг. <...> А потом воззвал: - В последний этот смертный час сплотимся, братия, в молитве. <...> Свя-тый Бо-о-же, Свя-тый Кре-е-епкий, Свя-тый Бес-с-мерт-ный, поми-и-илуй нас! - запел он торжественно и громко. <...> И хор в этом храме звучал так мощно и так слаженно, что аж дрожала, вибрировала палуба. <...> Всю страсть к жизни, всю веру в Высшую Справедливость вложили монахи в последний свой псалом. <...> Они молились з а нас, безбожников <...>