Иван Алексеевич Бунин
ЗАРЯ ВСЮ НОЧЬ
Оригинал здесь: Электронная библиотека Яблучанского.
I
Нa закате шел дождь, полно и однообразно шумя по саду вокруг дома, и в незакрытое окно в зале
тянуло сладкой свежестью мокрой майской зелени. Гром грохотал над крышей, гулко возрастая и
раздражаясь треском, когда мелькала красноватая молния, от нависших туч темнело. Потом приехали с
поля в мокрых чекменях работники и стали распрягать у сарая грязные сохи, потом пригнали стадо,
наполнившее всю усадьбу ревом и блеянием. Бабы бегали по двору за овцами, подоткнув подолы и
блестя белыми босыми ногами по траве; пастушонок в огромной шапке и растрепанных лаптях гонялся
по саду за коровой и с головой пропадал в облитых дождем лопухах, когда корова с шумом кидалась в
чащу... Наступала ночь, дождь перестал, но отец, ушедший в поле еще утром, все не возвращался.
Я была одна дома, но я тогда никогда не скучала; я еще не успела насладиться ни своей ролью
хозяйки, ни свободой после гимназии. Брат Паша учился в корпусе, Анюта, вышедшая замуж еще при
жизни мамы, жила в Курске; мы с отцом провели мою первую деревенскую зиму в уединении. Но я была
здорова и красива, нравилась сама себе, нравилась даже за то, что мне легко ходить и бегать, работать
что-нибудь по дому или отдавать какое-нибудь приказание. За работой я напевала какие-то собственные
мотивы, которые меня трогали. Увидав себя в зеркале, я невольно улыбалась. И, кажется, все было мне к
лицу, хотя одевалась я очень просто.
Как только дождь прошел, я накинула па плечи шаль и, подхватив юбки, побежала к варку, где
бабы до или корон. Несколько капель упало с неба на мою открытую голову, но легкие неопределенные
облака, высоко стоившие над двором, уже расходились, и на дворе реял странный, бледный полусвет, как
всегда бывает у нас в майские ночи. Свежесть мокрых трав доносилась с поля, мешаясь с запахом дыма
из топившейся людской. На минуту я заглянула и туда, - работники, молодые мужики в белых замашных
рубахах, сидели вокруг стола за чашкой похлебки и при моем появлении встали, а я подошла к столу и,
улыбаясь над тем, что я бежала и запыхалась, сказала:
- А папа где? Он был в поле?
- Они были не надолго и уехали, - ответило мне несколько голосов сразу.
- На чем? - спросила я.
- На дрожках, с барчуком Сиверсом.
- Разве он приехал? - чуть не сказала я, пораженная этим неожиданным приездом, но, вовремя
спохватившись, только кивнула головой и поскорее вышла.
Сиверс, кончив Петровскую академию, отбывал тогда воинскую повинность. Меня еще в детстве
называли его невестой, и он тогда очень не нравился мне за это. Но потом мне уже нередко думалось о
нем, как о женихе; а когда он, уезжая в августе в полк, приходил к нам в солдатской блузе с погонами и,
как все вольноопределяющиеся, с удовольствием рассказывал о "словесности" фельдфебеля-малоросса, я
начала свыкаться с мыслью, что буду его женой. Веселый, загорелый - резко белела у него только
верхняя половина лба, - он был очень мил мне.
"Значит, он взял отпуск", - взволнованно думала я, и мне было и приятно, что он приехал,
очевидно, для меня, и жутко. Я торопилась в дом приготовить отцу ужин, но, когда я вошла в лакейскую,
отец уже ходил по золу, стуча сапогами. И почему-то я необыкновенно обрадовалась ему.Шляпа у него
была сдвинута па затылок, борода растрепана, длинные сапоги и чесучовый пиджак закиданы грязью, но
он показался мне в эту минуту олицетворением мужской красоты и силы.
- Что ж ты в темноте? - спросила я.
- Да я, Тата, - ответил он, называя меня, как в детстве, - сейчас лягу и ужинать не буду. Устал
ужасно, и притом, знаешь, который час? Ведь теперь всю ночь заря, заря зарю встречает, как говорят
мужики. Разве молока, - прибавил он рассеянно.
Я потянулись к лампе, но он замахал головой и, разглядывай стакан на свет, нет ли мухи, стал
пить молоко. Соловьи уже пели в саду, и в те три окна, что были на северо-запад, виднелось далекое
светло-зеленое небо над лиловыми весенними тучками нежных и красивых очертаний. Все было
Стр.1