К биографии А. А. Бестужева-Марлинского
Очерки из старокавказской жизни.
Оригинал здесь -- http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz/XIX/18201840/Bestuzev_A_A/k_biografii.htm
В
Дербентском архиве общих дел, состоящем при городовой полиции, хранится несколько дел,
имеющих отношение к печальному эпизоду в жизни А. А. Бестужева в г. Дербенте, именно к смерти
девицы О. Нестерцовой. Проливая некоторый свет на это событие, дела эти в тоже время очень
любопытны, как материал для характеристики жизни и отчасти управления в Кавказской провинциальной
глуши, какою был Дербент, более семидесяти лет тому назад.
Дела эти принадлежат бывшему управлению военно-окружного в Дагестане начальника и
озаглавлены: 1833 года, No 56, "по рапорту Дербентского коменданта о девице Ольге Нестерцовой,
поранившей себя нечаянно пистолетным выстрелом в квартире рядового Бестужева", 1837 г., No 17, о
происшествиях 1837 г., No 183, "по рапорту Дербентского коменданта о противузаконных выражениях
противу его за обедом Дербентского городового лекаря Попова и о прочем".
Но предварительно нам кажется неизлишним изложить кратко две статьи, появившияся в
Кавказской периодической печати, в которых находим соображения двух известных Кавказоведов по
поводу смерти О. Нестерцовой. Наши дела дают некоторый материал для более правильной оценки
взглядов авторов этих статей.
Первая статья принадлежит В. А. Потто и составляет часть ряда статей, напечатанных под
заглавием "А. А. Марлинский (Бестужев). (по поводу столетия со дня его рождения, в газете "Кавказ" за
1897 год). Сказав, что Бестужев в 1830 г. должен был отправиться в Дербент в 10 линейный батальон, в
котором он числился (Кавказ, 1897 г., No 315), г. Потто продолжает: "Бестужев попал под начальство
грубого и жестокого командира, одного из тех выслужившихся солдат, которых в армии называют
Бурбонами". "Но и в Дербенте, говорит г. Потто (No 322), находились люди, которые умели ценить
великий талант писателя, и для Бестужева нашелся уголок, где он отдыхал душою. Это было семейство
тамошнего коменданта Шнитникова". Переходя к изложению эпизода с Нестерцовой (No 344), г. Потто
говорит: "Много по этому поводу ходило басен, сплетен и обидных предположений для памяти
Бестужева; но мы лично склонны более поверить показаниям священника, принявшего последнюю
исповедь из уст умирающей, чем всем этим толкам и пересудам, злорадно направляемым против
Бестужева. Этот священник поведал людям такую тайну, которая была доверена ему перед Богом, я
свидетельствовал об истине, чтобы восстановить истину на несовершенном и всегда лицеприятном суде
человеческом. Вот что случилось в Дербенте 23 Февраля 1833 года. К Бестужеву часто заходила одна
молодая девушка, дочь умершего унтер-офицера Нестерцова, которую он скоро глубоко полюбил за ее
прекрасную, симпатичную наружность, за ее кроткий нрав и веселый, резвый ум, умевший разгонять его
мрачныя думы. Ее звали Ольгой. В роковой вечер она казалась особенно оживленной, много смеялась,
резвилась и, наконец, кинувшись на постель Бестужева, нечаянно сронила (курсив наш, в виду сказанного
ниже) подушку, под которой лежал заряженный пистолет. В этот миг грянул выстрел, и несчастная,
обливаясь кровью, опрокинулась на кровать. Пуля попала ей в грудь и прошла навылет. Она прожила еще
несколько часов, исповедалась и приобщилась... Назначено было следствие. Обстоятельства, приведшия к
печальному выстрелу, казались многим неясными и возбуждали сомнения: не произошла ли смерть
девушки от умышленного выстрела со стороны Бестужева, тем более, что по городу стали ходить какие-то
чудовищные рассказы. Более всего почему-то смущал пистолет, который имел при себе Бестужев. "Зачем
вы его имели при себе заряженным?" значится в одном из вопросных пунктов следователя. -- "Я всегда
держу пистолет заряженным", отвечал Бестужев: "предосторожность, мне кажется, не лишняя, особенно в
Дербенте, где разбойничают не только Татары-Шииты, но и немирные горцы". Умирающую также
допрашивали; она давала ответы твердо, с полным достоинством, и до последнего вздоха утверждала, что
причиною несчастья была она одна. Странно, что и ей, готовившейся уже предстать на суд "пред
страшным престолом Господа Славы", не хотели в то время поверить. Бестужеву грозило предание суду
со всеми его тяжкими последствиями; но его спасителем является старый священник, напутствовавший
умирающую. Его никто не спрашивал; но он явился сам, чтоб дать показание, и ему нельзя было уже не
поверить. Дело окончилось ничем". Некоторыя неточности в рассказе г. Потто, не говорящего, на чем он
его основал, выяснятся сами собою при дальнейшем изложении.
По поводу статей г. Потто Е. Г. Вейденбаум напечатал в газете "Кавказ" (1898 г., No 29) статью
Стр.1