.
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------"Огненный Ангел" останется навсегда образцом высокой литературы для
небольшого круга истинных ценителей изящного; "Огненный Ангел" - избранная
книга для людей, умеющих мыслить образами истории; история - объект
художественного творчества; и только немногие умеют вводить исторические
образы в поле своего творчества. <...> История для Валерия Брюсова не является материалом для эффектных сцен;
она вся для него в мелочах; но эти мелочи умеет он осветить неуловимой
прелестью своего творчества. <...> Валерий Брюсов здесь сделал все, чтобы книга
его была проста; творчество его выглядит скромной, одетой в черное платье,
девушкой с гладкой прической, но с дорогой камеей на груди; нет в "Огненном
Ангеле" ничего кричащего, резкого; есть даже порой "с_в_я_т_а_я с_к_у_к_а",
какой веет на нас, когда мы читаем повести Вальтер Скотта; и я благодарю
автора за растянутость; за то, что своим спокойным тоном он отвлекает меня
от фабулы, описывая быт, мелочи этого быта; широкой волной течет предо мной
река прошлого, и в медленном течении этой реки отражается кроткий лик его
Музы - девушки с
гладкой
прической. <...> Нет
здесь
кричащих
перьев
модернистического
демимонда;
нет
косметики
выкриков
и
страшных
псевдо-символических зубовных скрежетов; нет здесь
шелестящих
шелков
импрессионизма, ни брызжущих в нос дешевых духов современных словечек, то
есть, всего того, чем жив модернизм; несовременен, в высшей степени
несовременен Валерий Брюсов в своем романе. <...> История говорит с нами: Брюсова мы не видим; но в этом умении
стушеваться высокое изящество того, кто в нужное время говорил своим языком;
ведь теперь язык его присвоили все; десятки новоявленных брюсовцев черпают
свой словарь из его словаря. <...> В "Огненном Ангеле" Брюсов, тем не менее, оригинален; опытной рукой
воскрешает он историю; и мы начинаем любить, понимать его детище - историю
кельнской жизни 1534 года; будь здесь
м_о_д_е_р_н_и_с_т_и_ч_е_с_к_и_е <...>
Огненный_ангел.pdf
Андрей Белый
"Огненный ангел"
---------------------------------------------------------------------------Брюсов
В. Я. Огненный ангел (Сост., вступ. ст., коммент. С. П. Ильёва)
М.: Высш. шк., 1993. - (Б-ка студента-словесника).
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------"Огненный
Ангел" останется навсегда образцом высокой литературы для
небольшого круга истинных ценителей изящного; "Огненный Ангел" - избранная
книга для людей, умеющих мыслить образами истории; история - объект
художественного творчества; и только немногие умеют вводить исторические
образы в поле своего творчества.
История для Валерия Брюсова не является материалом для эффектных сцен;
она вся для него в мелочах; но эти мелочи умеет он осветить неуловимой
прелестью своего творчества. Валерий Брюсов здесь сделал все, чтобы книга
его была проста; творчество его выглядит скромной, одетой в черное платье,
девушкой с гладкой прической, но с дорогой камеей на груди; нет в "Огненном
Ангеле" ничего кричащего, резкого; есть даже порой "с_в_я_т_а_я с_к_у_к_а",
какой веет на нас, когда мы читаем повести Вальтер Скотта; и я благодарю
автора за растянутость; за то, что своим спокойным тоном он отвлекает меня
от фабулы, описывая быт, мелочи этого быта; широкой волной течет предо мной
река прошлого, и в медленном течении этой реки отражается кроткий лик его
Музы - девушки с гладкой прической.
модернистического демимонда;
Нет здесь кричащих перьев
нет косметики выкриков и страшных
псевдо-символических зубовных скрежетов; нет здесь шелестящих шелков
импрессионизма, ни брызжущих в нос дешевых духов современных словечек, то
есть, всего того, чем жив модернизм; несовременен, в высшей степени
несовременен Валерий Брюсов в своем романе. Но за это-то и оценят его
подлинные любители изящной словесности.
История говорит с нами: Брюсова
мы не видим; но в этом умении
стушеваться высокое изящество того, кто в нужное время говорил своим языком;
ведь теперь язык его присвоили все; десятки новоявленных брюсовцев черпают
свой словарь из его словаря.
В "Огненном Ангеле" Брюсов, тем не
менее, оригинален; опытной рукой
воскрешает он историю; и мы начинаем любить, понимать его детище - историю
кельнской жизни 1534 года; будь здесь м_о_д_е_р_н_и_с_т_и_ч_е_с_к_и_е
п_е_р_ь_я, мы не увидели бы старинную жизнь Кельна, которую душой полюбил
Брюсов; эта жизнь отражается в зеркале его души:
Помню вечер, помню лето,
Рейна полные струи,
Над померкшим старым Кельном
Золотые нимбы света...
И далее:
Где-то пели, где-то пели
Песню милой старины.
Звуки, ветром тиховейным
Донесенные, слабели
И сливались, там, над Рейном,
С робким ропотом волны.
Мы любили! Мы забыли,
Это вечность или час!
Мы тонули в сладкой тайне,
Нам казалось: мы не жили,
Но когда-то Heinrich Heine
В стройных строфах пел про нас!
Я привожу нарочно это стихотворение Брюсова, чтобы яснее выразить свою
мысль; как перекликается песня Брюсова с песней Шумана на слова Рейнике; я
хочу сказать, что настроение музыки Шумана и слов Брюсова из одного корня -
романтизма.
С эпохи "Венка" в Брюсове все слышней песнь романтизма; и "Огненный
Ангел" - порождение этой песни; золотым сияньем романтизма окрашен для
Стр.1