В. Г. Белинский
Руководство к всеобщей истории
Сочинение Фридриха Лоренца. Часть I. Санкт-Петербург. 1841.
---------------------------------------------------------------------------Собрание
сочинений в девяти томах
М., "Художественная литература", 1979
Том четвертый. Статьи, рецензии и заметки. Март 1841 - март 1842
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------Век
наш - по преимуществу _исторический век. Историческое созерцание_
могущественно и неотразимо проникло собою все сферы современного сознания.
История сделалась теперь как бы общим основанием и единственным условием
всякого живого знания: без нее стало невозможно постижение ни искусства, ни
философии. Мало того: само искусство
теперь сделалось по преимуществу
историческим: исторический роман и историческая драма интересуют теперь всех
и каждого больше, чем произведения в том же роде, принадлежащие к сфере
чистого вымысла. Люди ограниченные никак не могут примирить, в своем сухом и
узком понятии, свободного вымысла фантазии с историческою действительностию,
- и некоторые из них, с свойственным невежеству простодушием, громко, во
всеуслышание, издеваются над историческим романом, как над нелепостью {1},
которая оскорбляет здравый смысл и помрачает славу гения шотландского
романиста: в слепоте своей эти жалкие умники не видят, что все величие гения
Вальтера Скотта именно в том и состоит, что он был органом и провозвестником
века, давши искусству историческое направление {2}. Упадок живописи в наше
время происходит совсем не оттого, чтоб это искусство исчерпало все свое
содержание и отжило свой век: нет, содержание всякого искусства есть
действительность, следственно, оно неисчерпаемо и неистощимо, как сама
действительность... Можно утверждать с большим основанием, что живопись не
умерла, а только обессилела в наше
время, стараясь держаться старых
преданий, идти по следам, раз и будто бы навсегда продолженным великими
мастерами средних веков, силясь остановиться в сфере некогда могущественных
и великих, но теперь уже мертвых интересов и не делаясь искусством по
преимуществу историческим. Да, только в исторической живописи могут являться
теперь великие творцы, ибо только историческая действительность может теперь
дать живописи и живое содержание и современный интерес... Таково влияние
истории на современное искусство!
В знании историческое созерцание едва ли еще не больше заметно. Давно
ли эстетика шла своим особым путем, не спрашиваясь у истории,
"современными
не
соприкасаясь с нею? Еще и теперь многие добрые люди, повторяя чужие зады,
пренаивно уверяют, что искусство само по себе, а жизнь сама по себе, что
между тем и другою нет ничего общего и что искусство унизилось бы, снизойдя
до современных интересов {3}. Действительно, если под
интересами" разуметь моды, биржевой курс, сплетни и мелочи света, то
искусство играло бы слишком жалкую роль, если б унизилось до симпатии к
таким "современным интересам". Так и было с искусством во Франции, когда оно
заставляло греческих и римских героев выражать современные дворские сплетни.
Нет, не то разумеется под историческим направлением искусства: это или
современный взгляд на прошедшее, или мысль века, скорбная дума, или светлая
радость времени; это не интересы сословия, но интересы общества; не интересы
государства, но интересы человечества; словом, это общее, в идеальном и
возвышенном значении слова... Мы теперь знаем уже, что искусство, как
выражение сознания того или другого народа и целого человечества в известную
эпоху, - есть как бы биение пульса его жизни, а потому и развитие и история
искусства тесно связаны с развитием и историею народа или человечества.
Вследствие этого мы теперь знаем, что у новейших народов Европы, с тех
времен, когда они познакомились с древними литературами, не могло, да и
никогда не может быть эпопеи вроде "Илиады" и "Одиссеи" и что "Освобожденный
Иерусалим", "Потерянный рай", "Мессиада" {4} и т. п. суть произведения людей
даровитых, но отнюдь не гениальных, - произведения блестящие, но в то же
время и ложные... Мы теперь знаем, что сатира не есть осмеяние пороков для
исправления нравов, но что это есть высший суд над падшим обществом, его
предсмертный, раздирающий душу вопль, и
что Персии и Ювеналы явились в
римской литературе не случайно, а необходимо, и притом в самую пору, так что
ранее не могли явиться... Мы теперь знаем, что роман и драма должны
преобладать, в наше время, над вееми другими родами поэзии, как наиболее
Стр.1