М. А. АНТОНОВИЧ
СУЕМУДРИЕ "ДНЯ"
Текст статьи воспроизведен по изданию: Антонович М.А. Избранные статьи. Философия.
Критика. Полемика. - Л., 1938:
Люди, желающие иметь обо всех окружающих их предметах точное и определенное понятие,
желают иметь такое понятие и о славянофильском "Дне", и потому спрашивают: "Что такое "День"? Есть
ли это газета с основательными или, по крайней мере, с определенными систематическими убеждениями,
или просто склад неясных и неопределенных представлений, неосмысленных патриотических выходок и
восточно-русского самохвальства, разведение водою посмертного наследства Киреевских, Хомякова и К.
Аксакова?" Такие вопросы кажутся странными людям, составившим себе ясные и твердые понятия о
"Дне", и тем более странными, что они предлагаются уже после того, как г. Чернышевский несколько лет
тому назад доказал в "Современнике", что "День" служит лучшим и неподдельным выражением
"народной бестолковости". Но эти вопросы и недоумения, выражающиеся в них, при своей странности
понятны и извинительны. В последнее время "День" как будто изменился, стал бравировать сильнее
прежнего и чаще повторять мнимо красные выходки и подложно радикальные возгласы, которые одних
привели в легкий ужас и некоторое смущение, так что они даже прозвали редактора "Дня" русским
Мирабо, а других расположили к снисходительности и примирительному расположению к "Дню", или, по
крайней мере, вызвали раздумье, обнаружившееся вышеприведенными вопросами, с присовокуплением
еще следующих: что такое эти возгласы "Дня"? выражается ли в них серьезное, продуманное,
систематическое и потому плодотворное недовольство настоящим и такое же желание лучшего будущего,
или же они просто, хоть и шумные, но невинные фразы, сильно хлопающие, но никого не поражающие и
не поучающие, выражающие не столько серьезное, из убеждения вытекающее чувство, сколько легкую,
поверхностную прихотливость, недовольную только верхушками и мелочами, но вполне неразборчивую и
довольную относительно корня и сущности; или же в этих возгласах обнаруживается желание просто
порисоваться, побудировать и поворчать для красоты речи и для удовлетворения какому-то суетному и
хвастливому зуду?
В видах разрешения этих вопросов и устранения этих затруднений, мы и решаемся рассмотреть
новейшие произведения "Дня", т. е. собственно его передовые статьи; потому что все остальное в "Дне"
составляет только случайную обстановку или мебель передовых статей.
У всех славянофилов, так же как и у "Дня", нет точки опоры в голове; все они весьма слабы в
мыслительном отношении, и в своих суждениях руководствуются больше чувствительностью или, точнее,
сентиментальностью. Главный их принцип составляет поэтическое пристрастие к почтенной старине, к
седой древности, которая кажется им лучше настоящего. Такое пристрастие к древности есть общее
качество слабомысленных и сентиментальных людей, неразвитых и мало цивилизованных обществ и
первобытных периодов в истории развития человечества. В ранние периоды истории повсюду
существовали мечты о золотом веке, о первобытном невинном и счастливом состоянии, в котором
некогда находился человек и которое потом изменилось к худшему. Затем всегда бывали школы и
направления, пристрастные к старине и нерасположенные к современности, смотревшие с большею
любовью назад, чем вперед. В новой истории классицизм обожал и стремился воскресить классическую
греко-римскую древность; явившийся на смену классицизма романтизм был привязан и пристрастен к
средним векам, которые он ставил выше XIX века во всех отношениях. Вообще в старине есть стороны
привлекательные для наивных людей, которым она и нравится именно наивностью, патриархальностью и
простотою; тех же недостатков, которые скрываются в изобилии за этими поэтическими качествами, они
умышленно или неумышленно не замечают. -- К этому разряду людей принадлежат и славянофилы; и они
тоже пристрастились к старине. Из новейших немецких философов они любят, например, только
Шеллинга и именно за то, что он искал откровения высоких истин в древнейших первобытных мифах,
сказаниях, преданиях и баснях. Хомяков тоже отыскивал истины в этом же источнике и вообще находил
высшее развитие и движение идей в I--IX веках, чем в Х--XIX; по его понятиям все умственное движение,
начавшееся после появления протестантства и продолжавшееся до настоящего времени, привело только к
умственному растлению и бессилию. -- Так как славянофилам ближе всего была русская старина, которая
на каждом шагу бросается им в глаза в Москве, то они и обратили свое пристрастие преимущественно на
русскую старину.
Но, вероятно, и сами славянофилы понимали, что неловко и неблагопристойно проповедывать
прямо возвращение к старине и ставить принципом своих воззрений историческую древность, и потому
они свое пристрастие к старине старались скрасить народностью и утверждали, будто бы главный
Стр.1