Л. H. Андреев
Младость
Повесть в диалогах
Андреев Л. H. Собрание сочинений. В 6-ти т. Т. 5. Рассказы; Пьесы 1914--1915; Сатирические
миниатюры для сцены 1908--1916
М., "Художественная литература", 1985
OCR Бычков М. Н.
К постановке автором
не разрешается
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
В доме Мацневых на Посадской улице. Четверг Страстной недели, сияющий апрельский день; время к
заходу солнца.
Просторный, провинциально обставленный зал-гостиная; у окон много зимних цветов, среди коих фуксия
и уже зацветшая герань. Одно окно выходит в стеклянный коридор, идущий вдоль всего дома и
кончающийся парадным крыльцом; другие четыре окна выходят на улицу -- немощеную, тихую улицу, с
большими садами и маленькими мещанскими домишками. Сейчас все заняты тем, что выставляют первую
зимнюю раму. Собрались: сам Мацнев, Николай Андреевич, высокий, полный, красивый еще человек, со
смуглым цыганским лицом; видимо, обычно носит русский костюм, но сейчас домашне и привычно
распущен: красная шелковая, полурасстегнутая в вороте рубашка без пояса, широкие черные шаровары,
внизу завязанные тесемочками. Вместо сапог -- туфли. Ему всегда жарко. Александра Петровна, жена,
добрая и всегда озабоченная. Старшая сестра Мацнева, вдова, одинокая женщина с характером -- зовут
все тетей Настей; и стоит и ходит, заложив руки в бока, курит. Гимназистик Вася, грязный, замусоленный,
видно, что сейчас только возился в какой-то грязи; карманы оттопыриваются от бабок. Взволнован
больше всех и всем лезет под ноги. Две взрослые гимназистки, семиклассницы: дочь Надя, скромная,
тихая, мечтательная девушка, влюбленная в подругу,-- и подруга Зоя Николаевна Пастухова. Дворник, он
же и кучер Петр.
От одного окна цветы отодвинуты, и Петр, взгромоздившись на подставленный стол и тужась, тянет за
веревку, продетую в кольцо на верхней перекладине рамы. Александра Петровна со страхом смотрит на
раму и время от времени поднимает руки вверх, как бы готовясь принять свалившегося Петра и раму.
Тетя Настя, самостоятельно заложив руки в бока, смотрит иронически. Гимназистки в стороне.
Мацнев. Да ты тяни, а не мусоль! Ну?
Петр. Да она не падает, Николай Андреич. Боюсь, как бы веревка не оборвалась, тогда я вам таких
дров наделаю.-- Не идет, говорю.
Александра Петровна. Ну, конечно, оборвется. Петр, Петр!
Мацнев. Дай-ка я... Эх, ты, ворона!
Тетя (иронически). Сам собрался -- да тебя, батюшка, и стол-то не выдержит.
Вася. Пусть папа,-- папа, полезай! Лезь, папа.
Мацнев (пробует стол). А ведь -- правда, не выдержит. Петр, принеси-ка стол из кухни.
Александра Петровна. Да не надо, Николай Андреич. Ну, что ты собрался к вечеру рамы
выставлять, еще захолодает.
Вася (возмущенно). Ну, что ты, мама, говоришь! Такая жара, а она...
Тетя. Уж оставь его, Саша: приспичило. Петр, а ты и правда на голову-то не свались, не
легонький!
Стр.1