Александр Амфитеатров
Пушкинские осколочки
Оригинал здесь: Русские творческие ресурсы Балтии.
Единственный знакомый мне здесь, в Италии, японец говорит и пишет по русски не хуже многих
кровных русских. Человек высоко образованный, по профессии, как подобает японцу в Европе, инженернаблюдатель,
а по натуре, тоже как европеизированному японцу полагается, эстет. Большой любитель,
даже знаток русской литературы и восторженный обожатель Пушкина. Превозносить "Солнце русской
поэзии" едва ли не выше всех поэтических солнц, когда либо где либо светивших миру. Способен
беседовать о Пушкине часами и безошибочно читает наизусть его стихи страницы за страницами. При
этом, - давно заметил я, - питает особенное пристрастие не к знаменитым пьесам и строфам, которыя
обычно у всех на в памяти и на устах, как неизбежная рекомендация и поэтический паспорт Пушкина; но
цитирует, по преимуществу, мало известные отрывки, черновые наброски, неоконченныя стихотворения,
- вообще, какое-нибудь такое мелкое "незаконченное", что и не во всяком полном собрании сочинений
Пушкина найдется; а уж издатели так называемых "избранных произведений" почти всегда подобными
"пустяками" пренебрегают.
- И очень неразумно поступают, - говорит японец, - это все равно, что, найдя на улице драгоценный
алмаз, оставит его валяться в пыли, потому что он не похож на шлифованные и граненые брильянты,
которые вы видели в театре или на балу в колье модной красавицы. Пушкина нельзя делить на "великаго
Пушкина" и "Пушкина маленькаго". Он всегда, везде, во всем велик и многозначителен. Помните? -
Ты любишь с высоты
Скрываться в тень долины малой.
Ты любишь гром небес, и также внемлешь ты
Журчанью пчел над розой алой...
В Пушкине вот именно такое мировое звуко-слитие от грома в небесах до журчанья пчел
над алой розой, - и везде он одинаково прекрасен. Все внял: и неба содроганье, и горний ангелов полет, и
гад морских подводный ход, и дольней лозы прозябанье. Знаете, конечно, знаменитый дифирамб
Пушкину поэта Полонскаго?
- Мало, что знаю: некогда имел удовольствие собственными ушами слышать, как Полонский читал
его на знаменитом торжественном заседании Общества Любителей Российской Словесности при
открытии московскаго памятника Пушкину. Читал, хотя на костылях, но с великим пафосом - "голосом
влюбленнаго тигра", как потом безжалостно сострил Михайловский. Старый поэт имел огромный успех -
и заслуженный, потому что искренне до слез, и впрямь влюбленно волновался радостью пушкинскаго
апофеоза. Но стихи то, по правде сказать, всетаки неважные. Как почти всегда у Полонскаго, смесь
энтузиазма с опасением, что "не поймут", а, отсюда, в разсудочном стремлении растолковать, вторжение
рифмованной прозы.
- Да, бывают и лучшие стихи, но идея всеобъемности Пушкина Полонским выражена верно, точно
и широко. Он понял поэтическую вездесущность Пушкина, дает в простодушном житейском перечне
осязать ту его вселенность, которую так величественно и законоположно "огромными словами",
установил Достоевский. Пушкин - как Дух Божий: веет, где хочет. И чего коснулось его веяние,
возвышается в совершенство. Вы, вот, удивляетесь моему пристрастию к неоконченным стихотворениям
Пушкина. А, по моему, неоконченных произведений у Пушкина нет.
- Как? А "Русалка"?, а "Галуб"?, а "Египетския ночи"?, а "Арап Петра Великаго"? Да и, пожалуй,
даже "Евгений Онегин", наконец?
- Это произведения, мнимо неоконченныя.
- То есть?
- Лишь формально прерванныя смертью поэта или житейскими препятствиями, сильнейшими его
воли. Внешне приостановленное нельзя считать неоконченным. Во всем, что вы назвали, отсутствие
конца - случайность, независимая от поэта. А совершенство этих пьес, поскольку оне до нас дошли,
свидетельствует как раз обратное: что оне были Пушкиным выношены до полной законченности, так что
им недоставало только механическаго процесса - перелива вдохновения из головы и сердца - рукою - на
бумагу.
А каково совершенство якобы "неоконченнаго", лучше всего показуется неудачами всех
позднейших опытов его "докончить". Их, ведь, было множество, и брались за них не только
самонадеянные дилетанты - рифмоплеты, мечтавшие, будто, легко и звонко владея стихом, можно
Стр.1