Е. В. Аладьин
Кочубей
Старые годы. Русские исторические повести и рассказы первой половины XIX века./ Сост. и
подгот. текста А. Рогинского. --М.: Худож. лит., 1989.
(Классики и современники. Русская классич. лит-ра).
OCR Бычков М. Н.
ГЛАВА I
Наше счастие разбитое
Видим мы игрушкой волн;
И в далекий мрак сердитое
Море мчит наш бедный чолн.
Шумно пировали знаменитые гости за роскошным столом Василия Леонтьевича Кочубея. В день
ангела милой жены своей, Любови, он угощал гетмана Мазепу, всю знать войсковую и любезного князя
Обидовского: золотой мед и дорогое венгерское кипели в тяжелых кубках, девы и жены скромно
шептались между собою; а смелые, воинственные питомцы Днепра воспоминали свои победы, желали
новых и, пожимая друг другу руки, пили за славу, дружбу и гостеприимную Любовь! Лица всех
оживотворялись улыбкою; как безоблачное небо, были души их -- и яркое солнце весело глядело в окна
чистой светлицы на званый пир богатого хлебосола.
-- Василий Леонтьевич! -- сказал Мазепа сидевшему об руку с ним, Кочубею, когда прочие гости
на минуту умолкли.-- Ты счастливейший человек в мире. Кто не позавидует тебе?
-- Господин гетман,-- подхватил Кочубей,-- все Божие, а не мое, да будет благословенно имя Его!
-- Чего же недостает у тебя? Острою саблею ты зарубил имя твое на ущербной луне поклонников
Магомета; кроме язв чести, ты не знал недугов; золота у тебя, как песку окрест Киева; на твою Любовь
нельзя наглядеться, на твоих детей мало века налюбоваться! Жизнь твоя течет, как светлый праздник,
весело и беззаботно.
-- Хвала Богу! -- отвечал Кочубей.-- Я уже не молю Его, но благодарю только за щедроты; я
пресыщен Его дарами; Он так неистощим, как мои желания; Он благ, как только Он сам, но...
-- Но так всевластен, хочешь ты сказать,-- подхватил Мазепа,-- что в один миг может истребить
даже и следы прежних лет милости?
-- Нет, гетман! Я не знаю Бога казни. Я хотел сказать, что Он так правосуден, так неподкупно
строг, что недостойные вовеки не внидут в чертог Его славы! Что же значит богатство, что счастие земли
без вечного блаженства? Без него все наслаждения не полны -- и душа моя, как сирота, приласканная на
чужбине, минутно весела и постоянно печальна!
-- Умный Василий,-- прервал гетман, взяв его за руку.-- Оставим это. Я хочу быть в гостях у
храброго товарища, у веселого хозяина, а не у печального проповедника. Не mmmento Mori, но здоровье
твоей супруги и всего дома наш лозунг! Да здравствует царица пиршества Любовь! -- воскликнул он.-- Да
здравствует Любовь! -- повторили все гости, кубки чокнулись, загремели турецкие литавры, и Любовь -именинница
поклонилась гостям.
С шумом отодвинулись стулья, веселы встали пирующие, стыдливые девы убежали, как тени, и
домовитые жены увели Любовь в роскошную опочивальню. Мужчины остались одни, слава Малой
России была предметом их разговоров: все удивлялись родине, благословляли царя Московского; один
Мазепа вздрагивал при каждой клике их восторга; как отверженный Аввадона, смотрел он на них
мутными очами и спешил укрыться от внимания других в кругу тихо беседующих жен и девиц.
Стр.1