За Роесию! За свободу!
Не в силе Бог, а в правде!
Александр Неасажй
ГОЛОС РОССИЙСКОГО РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ
ВЫХОДИТ ЗА РУБЕЖОМ ЕЖЕНЕДЕЛЬНО
Johrg. 13 • N r 28 (583)
Ru ss i sc h е W о c h e n z e i г и n g • POSSEV-Di e Aussda t
• Frankfur t M., Merianstr . 2 4 a
Sonntog 14. 7. 1957
Июньский пленум ЦК КПСС
Улыбки сияют на лицах Хрущева
и Молотова, Булганина и Маленкова,
Микояна и Кагановича,
Брежнева и Шепилова. Радостные
улыбки. И дети с букетами цветов
тоже улыбаются. И солнце заливает
перрон и делает картину еще более
ликующей, светлой.
Так выглядела встреча на Ленинградском
вокзале в Москве 14
июня, в день возвращения Хрущева
и Булганина из их финляндской
поездки. Запечатленная на фотографии,
эта встреча была подчеркнутой
демонстрацией «единства»
«коллективного руководства» и не
случайно заняла видное место на
первой странице «Правды» (номер
от 15 июня).
За этим солнечным фасадом бушевала
жестокая буря.
Польский переворот, Венгерская
революция и последовавшее за нею
обострение революционной ситуации
у нас в стране и во всем коммунистическом
блоке, давшем значительные
трещины, — все это послужило
поводом и причиной для
пересмотра решений X X съезда.
Вернее даже не решений, а одного
только события, к которому и сводилась
вся сущность этого исторического
в своем роде съезда, — разоблачения
«культа личности», разоблачения
части сталинских преступлений.
Часть
партийного аппарата считала,
что именно разоблачение
«культа личности» привело к польско-венгерским
событиям, что именно
речь Хрущева поставила их перед
перспективой виселиц, фотографии
которых в изобилии и не
без умысла публиковались на страницах
советских газет в ноябредекабре
прошлого года.
Разоблачение «культа личности»
было связано с именем Хрущева,
поскольку он выступал с известной
речью на закрытом заседании съезда.
Антихрущевские настроения
известной части партийного аппарата
и были использованы фракцией
Молотова для активизации
борьбы против фракции Хрущева.
Борьба эта активизировалась после
венгерских событий и развивалась'
все обостряясь, вплоть до июньской
развязки.
При этом группе Молотова удалось,
особенно в начале этого года,
добиться значительных успехов. В
страхе перед Революцией часть аппарата,
часть правящего слоя готова
была поступиться претензиями,
заявленными на X X съезде, готова
была поддержать централизацию и
усиление правящего ядра, во имя
укрепления власти. Именно на эту
часть аппарата и опиралась фракция
Молотова-Маленкова. Насколько
позиции этой фракции
были сильны показывает тот факт,
что Шепилов, человек искушенный
во внутрипартийной борьбе, неглупый,
с политическим чутьем все же
рискнул поставить на нее ставку и
переметнулся к ней из фракции
Хрущева. Переметнулся несмотря
на то, а может быть, именно благодаря
тому, что своим падением с
поста министра иностранных дел
он был обязан именно фракции
Молотова, а своим восхождением
на него фракции Хрущева.
Обострение фракционной борьбы
достигло своей высшей точки в середине
июня, когда обе труппы решили
нанести друг другу решающий
удар. Инициативу проявила
фракция Хрущева,
добившаяся
опубликования в «Правде» 19 июня
доклада Мао Цзэ-дуна, тезисы которого
по ряду вопросов находились
в противоречии с линией
фракции Молотова, изложенной в
передовой журнала «Коммунист»
№ 3, принадлежащей перу Шепилова.
Вызов
был принят и фракция
Молотова подняла на заседании
Президиума, созванного в наличном
составе, в тот же день, вопрос
о снятии Хрущева с должности
первого секретаря ЦК. Хрущев,
поднявший бурю, хотя и сблокировался
с фракцией Микояна, однако
оказался в тяжелом положении,
имея против
себя сплоченную
группу, Молотова и колеблющуюся
— Первухина и Сабурова.
Планировавшаяся поездка Хрущева
в Ленинград была отменена,
его интервью с японским журналистом
Хироока, не было допущено к
печати (оно было опубликовано
уже после пленума ЦК, в «Правде»
от 30 июня), а 21 июня в «Правде»
большим подвалом было помещено
выступление секретаря Чехословацкой
компартии, Гендриха, в котором
ряд положений отражал линию
фракции Молотова.
В этом критическом положении
Хрущеву и сблокировавшемуся с
ним Микояну не оставалось ничего
другого, как вовлечь в борьбу членов
ЦК. Именно этот момент, момент
переноса борьбы за фактическую
власть из Президиума, где до
сих пор это решалось и где находилась
реальная власть, на пленум
ЦК, именно этот момент является
тем сдвигом в системе властвования,
тем шагом по пути дальнейшего
разложения тоталитарного
режима, в котором и заключается
важнейшее значение июньских событий.
Разумеется,
как группа Молотова,
так и группа Хрущева предпочли
бы произвести перемены в Президиуме
и укрепить власть своей
фракции без вмешательства ЦК,
предпочли бы поставить ЦК перед
совершившимся фактом, как это
было в случае с Берия. Предпочли
бы потому, что обращение к пленуму
ЦК, победа в опоре на пленум
означает разделение с ним власти,
означает ослабление власти. Это
прекрасно понимала каждая из борющихся
фракций. Но перед лицом
гибели, слабейшая, уходя от поражения
должна была сделать этот
шаг. И она этот шаг сделала.
4
Сам созыв пленума, вовлечение
членов ЦК в борьбу носило драматический
характер. Сначала в
борьбу включились члены ЦК,
проживавшие в Москве, а затем,
постепенно, по вызовам одной или
другой группы в Москву стали
съезжаться и слетаться со всех
кокцоз страны остальные члены
ЦК. Именно этим и объясняется
тот срок, который объявлен в официальном
сообщении. 22 июня —
это не первый день созыва пленума,
это день, когда первые члены
ЦК вмешались в заседание Президиума.
В
ходе Пленума определилось
окончательное
размещение сил.
Причем главную роль сыграло не
то обстоятельство, что сторонников
группы Хрущева и группы Микояна
оказалось количественно больше,
чем сторонников группы Молотова-Маленкова,
тем более, что и
установить
Главную роль сыграло то обстоятельство,
выступили
на пленуме, как мы видели
выше, выступили вынужденно,
как сторонники передачи решения
о власти в руки пленума.
Таким образом, для пленума стоял
вопрос — поддержать тех, кто
готов разделить с ним власть и оплатить
векселя, выданные на X X
съезде, или тех, кто во имя
защиты от угрозы Революции призывает
их от этой власти отказаться
и передать ее снова в
руки узкой группы потенциальных
кандидатов в «Сталина».
Страх перед приближением к
перспективе единоличной диктатуры
оказался сильнее страха перед
угрозой революционных вспышек.
Психологически понятно, так как
венгерские виселицы уже побледнели
во времени, а группа соратников
Сталина, претендующая на
власть на «суженной базе», сидит
тут же в зале и ощущается во времени
весьма реально. Жертвовать
же собой ради идеи тоталитарной
власти, необходимой для коммунистического
режима, желающих
оказалось немного. Разве только
«воздержавшийся» Молотов.
В этом смысле, осуждение rpyn-i
пировки Молотова, как группировки,
пытавшейся идти назад по пути
к единоличной диктатуре, было
действительно единогласно принято
пленумом, поскольку и Маленков,
и Каганович были сторонниками
этого пути только в том случае,
если бы они победили, т. е. если бы
они были призваны вести по этому
пути партию через подвалы чисток.
И осуждение это в равной
мере относится и к группе Хрущеза
- Микояна, таких же сталинцев
как Молотов - Маленков, которая
только формально оказалась поддержанной
пленумом, постольку
поскольку она вынуждена была,
спасая себя от молотовских подвалов,
разделить власть с пленумом.
«ПОБЕДИТЕЛИ»
Этот снимок сделан во время поездки Хрущева и Булганина в Индию в 19*55 г.
Резюмируя сказанное, мы подчеркиваем,
что единственным реальным
вопросом, который обсуждался
на пленуме и решение которого
и определило дальнейшее распределение
сил, был вопрос о
власти . Передать в руки Преэто
весьма трудно.
что Хрущев - Микоян
Стр.1